Константин Калбанов - Царство небесное

Наконец, к исходу последнего месяца зимы, у них получился прототип. Выглядел он очень неказисто, но тем не менее должен был работать.

Андрей с замирающим сердцем присоединил к этой конструкции баллон с накачанным под высоким давлением воздухом, а затем вложил в казенник свинцовую пулю с конусовидным наконечником. На проводимых до этого испытаниях ударник исправно бил по клапану, выпуская воздух из редуктора. Но стрельбы они проводили впервые.

Хоть и говорится, что первый блин комом, хоть и был готов Андрей к тому, что с ходу ничего не получится, но разочарование было очень сильным. Сжатый воздух сумел протолкнуть пулю чуть дальше середины ствола, где она благополучно застряла.

— Что-то не так.

— Я вижу, Грэг. Нет. Подожди, — остановил он кузнеца, собравшегося было открыть затвор. — Давай всю конструкцию снимай со станины и опусти ее в воду.

— Понял.

Грэг сноровисто разжал тиски и, вынув из них конструкцию, опустил ее в бочку с водой. Прототип тут же пошел ко дну — а почему, собственно, не утонуть более чем трем килограммам металла? Полуторалитровой полости с воздухом явно было недостаточно для того, чтобы удержать изделие на плаву. Они внимательно вглядывались в взволнованную поверхность воды, которая постепенно успокоилась.

— Вроде нигде не сифонит, — удовлетворенно констатировал Андрей. Как говорится, в любой ситуации нужно найти что-либо положительное, иначе руки сами собой опустятся. Что же, по меньшей мере герметичность была на высоте, и то хлеб.

— Да, воздух не выходит.

— Доставай.

Едва Грэг повернул ручку затвора, как его слегка оттолкнуло назад и воздух с легким шипением вырвался наружу.

— И что это значит?

— Это значит, Грэг, что герметичность конструкции хорошая, но выпущенного воздуха недостаточно. А может это быть только в том случае, если мы имеем слабую пружину ударника или легкий ударник.

— Так то или другое?

— Не знаю. Я не могу рассчитать. Я просто не знаю, как это сделать.

— Тогда я предлагаю заменить и то, и другое. Мы ведь подготовили три варианта.

— Давай сразу и самую мощную пружину, и самый тяжелый ударник.

Замена заняла не так много времени, и вскоре прототип вновь был в станине, в казенник вновь вложили пулю. На этот раз послышался характерный хлопок и пуля вылетела из канала ствола, ввинтившись в торец обрезка бревна. Глубина, на которую ушла пуля, не впечатляла. Арбалетный болт с такой дистанции ушел бы в дерево по самое оперение, пуля же едва прошла пару сантиметров.

— Еще утяжелим ударник и усилим пружину.

— Придется. Другого пути я не вижу. А давление в прикладе ты проверял?

— Проверял, и не один раз. Воздух не травит, давление в норме, как закачали неделю назад, так и держится.

— Тогда только утяжелять и усиливать.

— Значит, займусь этим, а вы идите, здесь вы мне не помощник.

К созданию винтовки Андрей решил привлечь только Грэга и одного из его кузнецов, за кого Грэг мог бы поручиться. Другие привлекались только для создания станков, но ни одна деталь не изготавливалась вне отдельно стоящей мастерской, под которую специально возвели строение, и не покидала ее пределов. Что делать, секретность — это не блажь. С помощью этого оружия Андрей хотел иметь преимущество перед остальными. Он не имел возможности увеличить свою дружину, значит, нужно было увеличить ее мощь.

Так день за днем пролетел еще месяц, но по истечении этого срока они уже имели вполне приличный прототип, который намного превышал арбалет, правда, не дотягивал до огнестрельного оружия, но на такое чудо Андрей и не рассчитывал.

Испытания показали, что свинцовая пуля гарантировано пробивала любой доспех на расстоянии в сто пятьдесят метров, на двухстах перед ней не могла устоять кольчуга, а кожаный доспех сдавался на двухстах пятидесяти метрах. Убойная же дальность составила семьсот метров, прицельная четыреста, дальше отклонения были таковы, что прицельной такую стрельбу можно было называть только с большой натяжкой.

Грэг был просто в восторге. Но Андрей не скрывал своего разочарования, он ожидал большего. Но как добиться большего — не знал, увеличивать до бесконечности давление он не мог, что не говори, но несовершенство оборудования и стали, отсутствие уплотнителей из его мира делали эту задачу практически невыполнимой.

Тут ему на память пришло, что как стрелы подразделялись на срезы и бронебойные, так существовали и бронебойные пули, которые при том же заряде имели большую пробивную способность благодаря стальному сердечнику. Он предложил Грэгу изготовить бронебойные боеприпасы. Пришлось, конечно, помучаться, но в результате они смогли изготовить пули со стальным сердечником в виде стального стержня с коническим наконечником в свинцовой оболочке. Правда, при этом сама пуля хоть и незначительно, но становилась легче, что, соответственно, влияло на точность стрельбы. Но и здесь они нашли выход, решив сделать на прицельной планке двойную насечку, слева для бронебойных пуль, справа для обычных.