Глеб Соколов - Адам & Адам

Невысокий, но, перелезая через него, Жук расцарапал ногу о проволоку… Дальше шли густые заросли. Он очень медленно, непрерывно останавливаясь и прислушиваясь, начал пробираться сквозь них. С листьев на него обрушивалась вода, так что он мгновенно вымок до нитки. Наконец впереди забрезжил просвет.

Хотя туман был по-прежнему густ, а ночная мгла не стала светлей, подобравшись поближе, Жук различил очертания коттеджа покойного. Вилла Смерть! Этот небольшой дом и убийца жены как-то связаны!

…Он долго вглядывался в темноту, но ничего не различал за черными окнами. Цепенея от страха подошел ближе. Вдруг за углом послышались торопливые, энергичные шаги. Он бросился в густую траву, но из-за угла никто не появлялся, шаги стихли. Жук пополз вперед. Угол коттеджа… Лежал, прислушиваясь, не осмеливаясь выглянуть. Потом все же осторожно высунулся: у двери стояла какая-то фигура. Испугавшись, Жук, толком не рассмотрев неизвестного, спрятался за угол.

Раздался шум, сверху — скрип и звяканье оконного стекла. Некто, должно быть, лез в дом через окно. Почему же,черт возьми, Жук не прихватил мобильник!

Он быстро пополз в сторону зарослей… Казалось, будет пробираться вечно. Но вот проволочный забор. Вот он на другой стороне. Быстро перебежал соседский участок… Забор, а выручившая бочка — на той стороне!..

Поздний ужин в загородной штаб-квартире Бухенвальда продолжался. За столом теперь были только сам хозяин и Кожедуб.

— Хочу подарить тебе значок члена нашей партии — ее эмблему…

Жора вытащил из кармана красивую бархатную коробочку, вынул из нее значок и протянул его Кожедубу.

Значок был очень похож на тот, который носил на лацкане пиджака Юсеф: такой же тускло поблескивавший черный кружок, только в его центре был не профиль зубастого серебряного волка, а четкие серебряные буквы «НЕРО».

Смысл аббревиатуры публике до сих пор не ясен: то ли «Общероссийская партия „Нет дьяволам!“», то ли «Единая националистическая организация России».

Кожедуб вертел в руках значок, раздумывая, как бы ему подипломатичнее отказаться от такого подарка.

— Знаешь, что означает черный круг?.. Это символ солнечного затмения, времени, в которое мы живем. Все вокруг померкло, лишь темнота окружает нас, ничего нет, что было раньше: население наше вымирает и сокращается, огромные территории отторгнуты, армия больше не так сильна — Что же осталось?!.. Только НЕРО. Я дарю тебе этот символ. Поверь, таким, как ты, всегда найдется место в наших рядах!.. Давай я приколю тебе его на пиджак…

Кожедуб не дал Норицыну продырявить ему лацкан.

— САГЕН существует под эгидой всего парламента! Не какой-то одной его части! — сказал он.

Жору ответ не смутил.

Подобно змею-искусителю, про которого Кожедуб читал в брошюре теозоологов, Бухенвальд принялся его обрабатывать… При этом усиленно подливал из бочонка, но Кожедуб пил мало, памятуя, насколько печально закончилась для мифических «ариев» скоропалительная неразборчивость в связях.

Угодить из рая в ад не спешил…

Бухенвальд совсем не походил на «гориллу-дьявола», но после того, как перешли с пива на водку, Кожедубу начали мерещиться над головой разговорчивого сотрапезника маленькие остренькие рожки…

Однако в конце вечера змей-искуситель стал больше напоминать собой зеленого, а с зеленым змием Кожедуб до сих пор успешно справлялся, не испытывая по утрам похмелья. В конце концов, так и не добившись от Кожедуба идеологической солидарности, Георгий был вынужден отправить его с шофером домой…

«Ситроен», в салоне которого сидел Артуро Леон, на бешеной скорости мчался по окраинному району Санкт-Петербурга. Тот, кто находился за рулем, выжимал из двигателя максимум. Но все равно — преследователи — это были люди-дьяволы — на прямых участках стремительно сокращали расстояние до машины ученого, — спортивное купе — «БМВ» восьмой серии — было далеко не новым, но его мощнейший двигатель работал как часы.

«Ситроен» непрерывно маневрировал — неожиданно сворачивал в проулки между домами, на полной скорости пролетал узкие дворы, заставленные легковушками. В них «БМВ» преследователей не могло его обогнать и прижать к обочине. Но и риск оказаться в безвыходном тупике — велик.

Однако до сих пор Артуро и его лихому водителю везло — гонка продолжалась.

Теперь оказались на широком, довольно пустом проспекте, ярко освещенном вечерними фонарями. С двух сторон его окаймляли многоэтажные дома, построенные во второй половине прошлого века.