Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону

Перенесение сроков включения подпитки было чревато потерей почти четверти расчетной мощности столба, поскольку за это время КОТ отойдет от наиболее выгодной для этой операции точки своей траектории на несколько сотен километров.

Наконец спор с диспетчером о том, за чей счет следует отнести стоимость потерянной части энергии, был закончен, и полковник взял в руки ожидавшую его внимания депешу.

«Приказываю остановить крейсер «Ураган», если он появится в зоне контроля станции. В случае, если капитан корабля не подчинится вашему требованию, уничтожьте крейсер.

Военный министр и главнокомандующий флотом Ширамов».

«Это что еще за новости?» — подумал Пиленко, перечитывая радиограмму. С каких это пор военный министр стал главкомом космического флота?

Именно этот факт, а вовсе не содержание радиограммы вызвал у Пиленко наибольшее удивление. Ничего другого от человека, не считавшегося с чужими жизнями для достижения неограниченной власти, он и не ожидал. Но уничтожить «Ураган»? Это, пожалуй, слишком даже для Ширамова.

— Будем отправлять ответ? — спросил радист, все это время безмолвно стоявший за его спиной, в ожидании решения командира.

— По какому каналу была получена депеша?

— По закрытому каналу министерства космофлота.

Это было странно. Министерство космофлота не подчинялось Ширамову, хотя формально оно и являлось частью военного ведомства.

— Сообщение было зашифровано?

— В общем-то, да.

— Что значит ваше «в общем-то»?

— Оно было зашифровано не специальным шифром последнего образца. Был использован старый шифр, изъятый из употребления месяц назад. Мне это показалось странным…

«Мне тоже!» — подумал Пиленко. Однако в любом случае на депешу следовало как-то отреагировать. И Пиленко коротко продиктовал текст ответной радиограммы:

— «Официального сообщения о вашем назначении командующим космофлотом не получал. Система «Заслон» не подчинена военному министерству. Считаю ваш приказ недействительным и в случае приближения «Урагана» поступлю по собственному усмотрению.

Командир семьдесят шестого КОТА, полковник Пиленко».

Если депеша, полученная им по каналу ведомства, в подчинении которого находилась его станция, не была фальшивкой, этой ответной радиограммы хватило бы, чтобы навсегда покончить с его карьерой. Но в это смутное время, когда все воинские части разделились на два лагеря, один из которых поддерживал Ширамова, а другой — президента, все зависело от того, кто одержит верх в казавшейся уже неизбежной гражданской войне. И поэтому, перестав забивать себе голову неизбежной расплатой за свое самовольство, полковник поднялся и, взглянув на часы, показывавшие шесть часов тридцать минут планетарного времени, направился в кают-компанию.

Он никогда не пропускал пятиминутную информационную планерку, ставшую доброй традицией на семьдесят шестом КОТЕ, и никогда не передоверял это ответственное дело своему заместителю. Сейчас, как никогда, он должен быть уверен в том, что может полностью положиться на своих людей.

В довольно большой для военной космической станции комнате, к тому же уютно и со вкусом обставленной, уже собрались все свободные от вахты члены его команды. Двадцать пар глаз впились в лицо полковника, едва он появился на пороге.

Тишина в кают-компании стояла такая, что было бы слышно, как пролетит муха, если бы здесь водились мухи. И Пиленко отлично знал причину столь необычного внимания к своей персоне. Новости по станции разносились мгновенно, а поскольку ни одна из этих новостей просто физически не могла покинуть пределы станции, режим секретности на КОТЕ соблюдался не слишком строго.

— Радисту Каменскому два наряда вне очереди! — произнес полковник, садясь за свой стол.

— За что?! — взвился Каменский.

— Болтать надо меньше!

И сразу же, подтверждая его предположение, из задних рядов долетел вопрос:

— Мы действительно будем стрелять по «Урагану»?

* * *

До первого предупредительного выстрела по «Урагану» еще оставалось девяносто минут, когда корпус семьдесят шестого КОТа вздрогнул от металлического удара.

Такой звук бывает, когда происходит стыковка с достаточно крупным грузовым кораблем, вот только прибытия никакого корабля в это время не ожидалось. К тому же вслед за металлическим грохотом, от которого многотонная конструкция станции содрогнулась до самых нижних уровней, раздался вопль сирены боевой тревоги ближнего боя.