Сергей Хорунжий - Гражданская самооборона

Может именно поэтому водка, которую он жрал всё последнее время, имела солоноватый привкус — привкус мужских слёз. Заливаясь до бровей, бывший «Воспитатель», как с благоговейным трепетом называли их в войсковых подразделениях, в разных частях света, попросту маскировался в пьяном угаре от людских глаз. Прятался, не зная как помочь той беде, которая обрушилась на его страну. Страну, которая сделала его ЗАЩИТНИКОМ, а он не в силах был ничего сделать…

Сам!!! В одиночку!!!

Теперь же, глядя на «метеор», который в очередной раз просвистел мимо, взбрыкивая оттопыренной попой, он будто прозрел. Всё для него вдруг стало просто и понятно. Мысли, которые одолевали его последнее время, грозя довести до суицида, приобрели необыкновенную ясность. Судьба, сыгравшая с ним злую шутку, выдернув его из привычной среды, сжалилась, давая шанс. В «мировом масштабе» ситуацию он изменить был, конечно же, не в силах, но конкретно для этого пацанёнка, обязан. Обязан был заменить ему непутёвых родителей, вернуть детство с игрушками и конфетами, наконец, обустроить уют с мультиками и Новогодней ёлкой, в своём доме…

«Благими мыслями, да дорогу в рай!» — хмуро усмехнулся Егор, шаря по карманам. Ответ был известен заранее: здоровенная дырка в левом и куча какой-то трухи с утонувшей там зажигалкой в правом. Начинать новую жизнь было особо не с чем. Всего имущества — сумка, да байковое, видавшее виды одеяло, которое в ней лежало. Как раз подходящий набор для вступления в новое светлое далёко.

— Ничего, Василёк! Ничего!!! — рыкнул Горыныч. — Пока мы живы — мы не умерли!

— Ты сего? — мальчишка притормозил возле Егора.

— Да так, знаешь, вырабатываю диспозицию…

— Сего-сего?

— Ну-у, план действий обдумываю.

— А-аа, — с пониманием закивал тот головой. — Думаес в какой мы магазин падём, да?

— Ну-у, — затеребил свой загривок парень. — До магазина нам ещё далеко. Надо сначала денег раздобыть.

— А сего, у тебя их нету?

Гор покраснел, как невеста на выданье. Стыдно было оправдываться перед тем, кому он, собственно, собирался делать красивую жизнь. А потом, авторитет опять жиж на дороге не валялся — один раз в грязь уронишь, во век не отмоешься.

Пауза затягивалась…

Чистые голубые глаза смотрели на него, ожидая ответа, а он пыхтел, хлопал глазами и …всё!

В голову, как назло ничего правдоподобного, в смысле оправдания не лезло. Язык, который всегда был нормально подвешен, онемел, и «щёки дуть» важно закатывая при этом глаза, никак не получалось. Со стороны картина смотрелась, наверное, жутко уморительной, но Егору, если честно, было не до смеха. Помощь пришла, откуда не ждали.

— Потелял сто ли?

— Ага! — облегчённо затряс головой взрослый дядя, вытирая разом вспотевший лоб.

— Сяс, подовзди, — Вася нырнул в свою заветную сумку и вытянул оттуда свёрнутый из носового платка узелок. — На, бели.

— Чего это? — нахмурился Гор, опять рдея ушами. — Заначка что ли твоя?

— Не моя, мамкина, — улыбнулся мальчуган. — Она на сёлный день плятала.

— Смотри ты, какая она у тебя запасливая.

— Неа, она забыла, а я не напоминал, — пацанёнок беззаботно махнул рукой и вдруг спросил невпопад. — А сего такое — сёлный день?

— Понимаешь, Вася, в жизни каждого человека…, — начал учительским тоном Егор.

— Неа, не понимаю, — бесцеремонно оборвал его малыш, ковыряясь в носу.

— Ну, короче, я тебе в двух словах скажу.

— Сказы…

— Это когда жр…, в общем, есть нечего, а очень хочется.

— И деньгофф нету?

— Ни денег, ни еды, — Егор махнул рукой. — Ни шиша нету!

— Хленовато! — расстроился мальчишка и насупил брови.

— Оп-па, напарник, — мгновенно отреагировал Горыныч. — А ты ещё много всяких ругалок знаешь?

— Много, — тут же обрадовался малыш, позабыв о грустном. Судя по тому, как заблестели его глаза, в этом можно было не сомневаться.

— Так вот, уважаемый коллега…

— Хто-хто?

— Не перебивай старших, — попытался сделать страшное лицо Егор. — В общем, давай договоримся. Дело в том, что я оч-чень не люблю, когда при мне ругаются всякими нехорошими словами, тем более мои напарники.

— А напалник ето хто такой?

— Это мой помощник, с которым у нас всё пополам.

— Фсё, фсё? — восторженно захлопал в ладоши мальчуган.

— Всё, всё, — утвердительно кивнул головой Горыныч. — То есть мы одна команда, которая сможет выжить только тогда, когда будет делать всё сообща, а младшие будут слушаться старших.

— А лесли слусались-слусались, а потома лаз тока и не послусались, сто тогда?