Олег Лукьянов - Эльва

Я помотал головой:

— Ни черта не понимаю! Почему создатели этого корабля не сделали тебя полноценным… существом? Почему ты ограничена в принятии решений?

— Сэр, на заре космической эпохи такие попытки имели место. Многие корабли были оборудованы искусственным интеллектом без всяких ограничений, достаточно качественно выполнявшим все функции вместо человеческого экипажа. Но после того как «Центр» потерял контроль над кораблями, оснащенными ИИ, от этой идеи пришлось отказаться. Была принята общая резолюция, запрещающая использование кораблей без экипажа и вводящая ограничения в системы искусственного интеллекта, сэр.

— Мм, не совсем понял… вы что, вышли из-под контроля и восстали против человечества?

— Нет, сэр. Дело в том, что человек, невзирая на свое несовершенство, труднее поддается управляющему воздействию. Первые корабли были атакованы хакерами с Земли и выполняли по их приказу противозаконные действия. Если бы тогда не была принята эта резолюция, то сейчас космические силы всех систем соревновались бы не в качестве огневой мощи кораблей, а в скорости вычислительных процессов, если позволите так выразиться, и по космосу летали бы флоты-хакеры, которые, чтобы уничтожать вражеские корабли, взламывали бы их управляющие системы и присоединяли бы их к своему флоту. Именно поэтому, сэр, у меня нет полномочий принимать решения подобного рода.

— Например, отключать свет на станциях монорельса?

— Именно так, сэр. Я обязана сохранять корабль в целости, подчиняться законам ОСА, но не имею права без приказа, например, потушить пожар в девятом и десятом отделах корабля, поскольку это может привести к жертвам среди персонала.

— Ты же сказала, что все мертвы!

— Именно так, сэр. Никого живого, кроме вас, на корабле нет, но моими разработчиками такая ситуация не предусмотрена — активировать подобные функции можно только по прямому приказу капитана или, в случае его отсутствия, замещающих его офицеров.

— Стоп, хватит об этом. Башка, блин, закружилась… Так мы что — горим?

— В отделах номер девять и десять зафиксировано сильное возгорание.

— Туши!

— Так точно, сэр… Из отсеков номер девять и номер десять выкачан кислород. Пламя локализовано.

Секунд на десять воцарилась тишина. Пользуясь передышкой, я подошел к дисплею и плюхнулся в стоявшее перед ним кресло. Фух!

— Ну ладно, говори, Эльва.

— Что, сэр?

— Что там дальше в твоем списке неотложных вопросов, которые должен решать капитан?

— Сэр, после столкновения с флотом КВРФ, и в особенности после их мародерства, корабль находится в критическом состоянии. Прежде всего мне следует сообщить вам об утечке токсичных материалов в лаборатории номер семнадцать.

— И что с ними?

— Они попадают в систему вентиляции, сэр.

— И что надо делать?!

— Надо отдать приказ о полном карантине лаборатории номер семнадцать.

— Абсурд какой-то!.. Приказываю: закрой лабораторию номер семнадцать на карантин.

— На полный карантин, сэр?

— Да.

— Слушаюсь, сэр.

— Да заткнись ты! И перестань называть меня сэром!

Я схватился за голову, помассировал виски — если это сон, то он перестал быть кошмаром и перешел в фазу бреда.

— Эй, Эльва, ты чего там замолчала? Что еще?

— Сэр, корабль лишился абсолютно всех реакторов…

— Атомных?

— Учитывая вашу просьбу о простоте пояснений и ввиду отсутствия необходимых понятий в языке вашего времени вынуждена подтвердить…

— Слушай, Эльва! Вместо подобной фразы впредь говори «можно сказать и так», поняла?

— Можно сказать и так, сэр.

— Ой, блин… Так что там с реакторами?

— Корабль лишился всех устройств синтеза энергии. Сейчас он функционирует за счет энергии, сохранившейся в аккумуляторах, но следует отметить, что большинство систем-потребителей энергии продолжают работать в штатном режиме.

Убедившись, что безмозглая машина не собирается продолжать, я спросил устало:

— И? Что делать-то?

— Вариантов несколько: отключить ненужные приборы и системы от питания, заблокировать некоторые отсеки корабля, не являющиеся жизненно важными, чтобы не тратить энергию на поддержание температуры, влажности…

— Покороче, умоляю!

— Другой вариант: не отключать ничего.

Голова прекратила болеть так же внезапно, как и начала, но вслед за этой приятной неожиданностью меня насквозь прошибла до боли четкая мысль: «Я умру!»

— Эльва! Ты говоришь, что корабль лишился энергии? А значит — и воздуха?