Алекс Орлов - Рекс

— Я!.. Я порву этого Рутберга! — ревел Юргенсон, пытаясь подняться на ноги, но пыль на покрытом лаком полу скользила, словно масло.

— Сэр! У вас на лбу кровь! Сэр, одну минуту, я приложу платок! — кричал ему телохранитель, тот, который проверял туалет. — Эй, кто-нибудь, вызовите «Скорую помощь»!

— И полицию! — донеслось с кухни. — Вероника, «Скорую помощь» и полицию!

— Отставить полицию, без нее разберемся! — проревел Юргенсон, прижимая ко лбу окровавленный платок. — Эдвин, что у нас на дороге?

— Каррот у них на хвосте, сэр! Должны догнать!

Тем временем на городских улицах разворачивалась погоня за белым микроавтобусом, в котором, как оказалось, находились вовсе не сектанты-иностранцы, а нанятые Рутбергом киллеры.

Микроавтобус был хорошо подготовлен, имел мощный мотор, жесткую подвеску и надежную резину, поэтому не сдавал на прямой ни метра, но на поворотах понемногу проигрывал привязчивой погоне, состоявшей из двух автомобилей охраны.

— Каррот, они ведут нас по своему маршруту, — предположил следовавший во второй машине Свенсон.

— С чего ты взял? — спросил Каррот, нервно дергая руль и проносясь в сантиметрах от встречных автомобилей, которые ему бешено сигналили.

— Он выбирает не самый лучший маршрут.

— Это просто — он рвется в Цин-Мянг, там улочки поуже.

— Там засада, Каррот! Сто пудов, засада!

— Проскочим…

— Не проскочим, они опять из гранатомета шуранут!

— Может, и так, — согласился Каррот и в следующее мгновение снес правое зеркало о припаркованный грузовик.

С боковой улицы за ними пристроились две полицейские машины.

— Освободите дорогу, здесь юрисдикция двадцать шестого участка! — начали они кричать в громкоговорители, но в погоне удержаться не смогли и постепенно стали отставать.

— Сначала ездить научитесь, — посоветовал им Каррот и на коротком отрезке, выскочив на встречную полосу, сумел поравняться с микроавтобусом. Опустил на правой дверце стекло и на мгновение увидел лицо водителя.

Спереди засигналил грузовик, Каррот выстрелил через окно и рванул руль вправо, прячась за теряющим управление фургоном.

— Каррот, ты попал! — крикнул в рацию Свенсон.

— Вроде, — отозвался тот, видя, как белый микроавтобус бросает из стороны в сторону.

Он знал, что происходило в его кабине, — сидевшие рядом пытались перехватить руль у раненого водителя.

Неожиданно задние створки фургона распахнулись, и Каррот резко выжал тормоза. Сверкнул маркер гранаты, она ударилась об асфальт в нескольких метрах впереди. Каррот пригнулся, и на него посыпались осколки лобового стекла, а затем по крыше замолотили огромные куски асфальта.

Машина Свенсона пронеслась справа, ударилась о бордюр и, потеряв колпак, помчалась дальше.

Каррот попробовал завести заглохший двигатель, но тот не поддавался, хотя стартер, рыдая, пытался его оживить.

Между тем спереди донесся грохот — белый фургон сбил мачту освещения и врезался в угол магазина.

От удара он перевернулся, и к нему тотчас выскочил Свенсон.

Загудели автомобильные гудки — водители требовали освободить улицу, но, когда послышались автоматные очереди, сигналы стихли.

Каррот видел, как Свенсон, расстреляв один рожок, на ходу сменил его и, обежав фургон с другой стороны, покончил с командой киллеров.

Выбравшись из машины, Каррот посмотрел на расплывавшуюся из-под мотора лужу масла и, прихрамывая, двинулся вокруг небольшой воронки к Свенсону.

Оружие он доставать не стал — к месту происшествия уже подъезжали патрульные машины, и к перевернутому фургону Каррот подошел одновременно с полицейскими.

Они стали выскакивать из машин и кричать Свенсону, чтобы тот дальше отошел от положенного на асфальт пистолета-пулемета.

— Вы с ним? — спросил остановившийся рядом патрульный.

— Да, офицер. Мы из службы охраны мистера Юргенсона, на которого было совершено покушение.

— Оружие есть?

— Да. Во внутренней кобуре. Там же разрешение на ношение.

— Ладно, иди вон к той машине, с номером триста сорок два на борту. Энди, прими этого и проверь его ствол!

В комнате пахло блевотиной и страхом — она повидала многое. Полицейские умели разговаривать жестко, некоторые из арестованных, случалось, не выдерживали.

Юргенсон знал это по собственному опыту, поскольку ему в свое время пришлось не одну ночь провести пристегнутым к батарее наручниками, с направленной в лицо лампой, такой яркой, что на другой день шкура шелушилась, как от загара.