Алексей Махров - Эпицентр Тьмы

Теперь всё ясно. Действительно, недобитые фашисты. Скорее всего именно та группа, что сбежала вместе с Фюрером. А что это может быть за заказ? Надо парочку «языков» взять, да и потрясти их хорошенько.

— Степа! Давай, веди сюда наших! Мою пятерку с АГС — за ту стеночку. Снайпера ко мне. Первое отделение на левый фланг, второе — на правый.

— Ту стеночку часовой просматривает! — внезапно сообщил Рогозин.

— Его я беру на себя! Стоит он по-дурацки — вне зоны видимости остальных. Они то ли тупые, то ли наглые, непуганые… Все, давай, работаем!

Я осторожно пополз вперед, рассчитывая точку броска. Рано… рано… рано… а вот сейчас — пора!

Мой караульщик, здоровенный светловолосый детина, даже не успел повернуться, когда я схватил его сзади за горло и, потянув вниз, буквально насадил на нож. Артем Рыбаков был бы мной доволен — нож прошел очень удачно, через правую почку вверх. Достал он там внутри еще что-то жизненно важное или нет, я не знаю, но детина сразу обмяк и кулем повалился мне под ноги. Но на всякий случай я сделал контрольный удар в надключичную ямку. Вот теперь точно готов!

Я настороженно прислушиваюсь — с этой точки машины и стоящие вокруг выродки не видны, но криков тревоги оттуда не доносится. Отлично, отряд не заметил потери бойца!

Оглядываюсь. Моя пятерка уже занимает обозначенную позицию и споро развертывает «Балкан». Рогозин сам присаживается за гранатомет. Я продвигаюсь чуть-чуть вперед, чтобы видеть противника. Одновременно фиксирую, что оба отделения успели занять нужные места. Теперь этим уродам не уйти — они под перекрестным огнем. Через полминуты ко мне подползает Катя Панкратова. Я оборачиваюсь и киваю Рогозину: пора!

Очередь 40-мм гранат раскидывает кучку фашиков. Люди валятся и даже летят по воздуху в разные стороны. С двух сторон дружно рявкают пулеметы.

Однако перед нами отнюдь не новички. Если фашики и растерялись, то только на мгновение. Уцелевшие при первых выстрелах грамотно рассыпались по площадке, пытаясь организовать круговую оборону. А потом, прикрывая друг друга огнем, все же попытались добраться до стоящего в кузове «газона» «крупняка». Однако наши снайперы не дремали, и, потеряв троих, выродки оставили свои бесплодные попытки и сосредоточили огонь, пытаясь подавить пулеметный расчет Мазина, перекрывающий им удобный выход с площадки. Э-э, они что — прорываться собираются? А вот хер вам!

Жестами пытаюсь показать Рогозину новую цель, но Степан и сам догадывается. Вытащив «Балкан» из-под прикрытия стенки, он сильно расширяет себе угол обстрела и сразу переносит огонь на сбившуюся группу.

Краем глаза я замечаю, что один из фашиков, тот, что таскал на шее самую толстую цепочку, пытается покинуть поле боя, пользуясь тем, что за грузовиком образовалась небольшая мертвая зона. Но с моей-то позиции его прекрасно видно!

— Катя!

Девушка с трудом отрывается от увлекательного занятия истребления супостата и вопросительно смотрит на меня.

— Обезножь вот того! — я указываю на «цепеносца».

Она кивает и сосредоточенно прицеливается. Есть! Судя по тому, как полетели брызги и как дернулся и заверещал выродок, Катюшка раздробила ему колено. Замечательно!

Последние оставшиеся в живых вдруг разом, словно по команде, метнули гранаты и рванулись вперед, поливая вокруг изо всех стволов, точно из шлангов. Бляха, неужели уйдут?

Коротко фыркнул «Балкан», и прорыв захлебнулся. Выстрелы смолкают. Вроде бы все?

Сергиенко аккуратно выглядывает с той стороны. И только убедившись, что никто из врагов не шевелится, встает во весь рост, держа, впрочем, автомат наизготовку.

Мы подходим крайне осторожно, помня о том, что один выродок все-таки жив. Но кроме обезноженного Катей, находим еще двоих. У одного прострелена грудь, и, судя по кровавой пене изо рта, он не жилец. А вот второй вполне еще огурцом — у него тяжелое, но не смертельное ранение в бедро. Живых оттаскивают в сторону и наскоро перевязывают. А я осматриваю трупы. Ого! Оружие у них — прямо как у юнармейцев-отличников. Аж блестит от чистоты. А это что?

Передо мной лежит мертвый фашик, в руках которого зажата «Гроза». Обалдеть! Я такое оружие всего два или три раза в жизни видел, а тут у какого-то выродка… С ума сойти!

Подбираю раритет и сую его Панкратову. Может, и пригодится когда, хотя толку с нее… Патронов не достать, а ВОГи в наши дни — редкость. Грузовик выглядит побитым, задние колеса спущены, но кабина вроде цела. Степан уже открыл капот и проверяет двигатель.