Кулак Петрович И Ада - Циклическая ошибка

Номеров у машин, конечно, не было. А парень в светлой спортивной куртке из здания, похоже, не вышел. При одной мысли об этом ей хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Выждав для верности еще минут двадцать, Аня сбросила вниз камушек. Фонарей не загорелось, никакого движения не послышалось. Следовательно, завод можно было считать условно пустым. Она понятия не имела, какую контрабанду можно было прятать в этих стенах, но уж точно не наркотики - для них была бы слишком крупная партия. Но, конечно, и не трофейные кабеля эпохи Красной Империи отсюда ночью вывозили. Те вряд ли сейчас были кому-то нужны: китайцы достаточно насытили рынок цветных металлов, ударными темпами разрабатывая недра Сибири.

Крадучись, Аня обошла этаж, нашла еще одну лестницу - вроде как более прочную - и благополучно спустилась. Сфотографировала вход, потом следы протектора там, где машины съехали с бетонных плит на землю.

Подумала, что много с этого не выручишь - не ясно, кто это был, зачем приходил и что увез.

Выкурив подряд две сигареты, чтобы успокоить нервы, и спрятав окурки в карман (явно не следовало оставлять здесь свою ДНК), Аня пошла к центральному входу.

Найти следы на присыпанном пылью и кирпичной крошкой полу было нетрудно: ночные гости и не пытались их скрыть. Аня шла очень медленно - включать на очках подсветку ей все еще было боязно - и освещала себе путь неярким огоньком зажигалки. Ступеньки, ведущие вниз, были старые и стертые множеством ног почти до гладкости морской гальки, а стены хранили следы облупившейся краски сине-зеленого цвета. На полу валялся бытовой мусор, куски гнилого картона, а сверху все это покрывал толстый слой пыли. Пройдя по пустым залам с какими-то ржавыми станками, сборочными линиями и торчащей отовсюду сгнившей проводкой, Аня добралась до спуска в подвал. Подвал лежал очень глубоко. С каждым шагом Аня все меньше и меньше верила, что этот завод и вправду производил консервы, как болтали "знающие люди". В Красной Империи, конечно, всякие странности случались, но уж стоящий в глухом лесу консервный заводик с подвалом, чем-то напоминающий бункер из старинных фильмов - это был уже явный перебор.

Лестница закончилась коридором, который под прямым углом пересекал еще один. Аня едва не присвистнула от удивления. Она впервые в жизни видела натуральную гермодверь, правда, наполовину открытую. Толщина перегородки внушала: сантиметров тридцать, не меньше. Пыли в подвале было значительно меньше, чем наверху, но гости нанесли грязи на ботинках, поэтому вопросов, куда они пошли, не возникало. Оставаться один на один с затхлой темнотой, разряженной только тусклым огоньком зажигалки, было слишком страшно, поэтому Аня все-таки включила подсветку. Мир тут же принял очертания если не менее мрачные, то хотя бы менее таинственные.

Светлую куртку на полу было видно шагов за двадцать. Ее обладатель лежал на груди, неестественно раскинув руки, головой к Ане. Не то чтобы она не ожидала увидеть здесь трупа: как раз надеялась не увидеть, но умом понимала, что вряд ли парень остался просто переночевать. Однако в самом положении фигуры было что-то настолько жуткое, что Ане тут же вспомнился до полусмерти напугавший ее в детстве винтажный японский фильм ужасов про онрё с непроизносимым именем, вылезающую из колодца. Она взвизгнула, но, по счастью, белая куртка не двинулась к ней, бодро перебирая локтями по каменному полу. Труп лежал как труп.

Мертвый парень, конечно, не рассказал бы Ане, как его звали и что он здесь забыл, но у него могли быть при себе документы. Уж лицо-то у него точно было при себе. Во всяком случае, Ане очень хотелось на это надеяться. Боясь дышать, она приблизилась, старательно обходя темные комочки на полу: умом она понимала, что это земля, а не кровь, но наследить все равно не хотела. Заправила волосы под куртку и натянула капюшон: меньше всего на свете ей улыбалось оставить ДНК на месте преступления.

Парень вряд ли мучился: скромные познания Ани в медицине говорили о том, что с пулей в затылке долго не живут. Лицо, неловко повернутое в бок, ниже глаз представляло собой темное месиво, поэтому Аня быстро отвела взгляд. Пуля, войдя в затылок и оставив маленькое отверстие, выходя, разворотила половину лица. Жуткое было зрелище. Она впервые в жизни своими глазами видела, насколько выходное отверстие пули отличается от аккуратненькой дырочки входного. Если судить по одежде и прическе, это был обычный парень лет двадцати пяти-тридцати, правда, он скорее походил не на бандита, а на студента или аспиранта. Треснувшие очки валялись неподалеку. При жизни тот, видимо, был любителем древностей и ретроградом: Ане редко когда доводилось видеть на молодых людях очки из настоящего стекла.