Павел Корнев - Путь Кейна

Поэтому вчера утром я не особо и колебался, принимая приглашение присоединиться к дружине [8] Дружины — базирующиеся в Заозерье военизированные подразделения, основной задачей которых является отражение набегов степных орков и ответные рейды в степь. В свободное от службы время многие дружинники подрабатывают охраной торговых обозов, поимкой объявленных в розыск преступников, наймом на службу к лендлордам и т.д. и пошурудить в весьма перспективных с точки зрения быстрого обогащения развалинах. Тогда Анджей Дубрава произвел на меня самое благоприятное впечатление. Это теперь я немного к нему присмотрелся и понял, что широкоплечий, всегда подтянутый и обаятельный эсквайр может при необходимости запудрить мозги кому угодно. Вот только большинством дел в дружине заправлял его помощник — пожилой здоровяк Марк Брага. А из этого битого волка выжать пару лишних монет будет ох как непросто.

Один из темных силуэтов зашевелился, и из кучи тряпья вылез Янек Змейка — долговязый паренек лет восемнадцати. Нетвердой походкой он направился ко мне и плюхнулся на землю около костра. Я подкинул в огонь еще несколько хворостин. Удачно он проснулся: как раз его очередь дежурить подошла.

— Полнолуние, — ежась, пробормотал Змейка. — Как бы на оборотней не нарваться.

— Не поминай лихо. — Я едва удержался, чтобы не сплюнуть при упоминании этих тварей.

— Да ладно, Кейн. Тебе-то что? Ты ж их голыми руками на куски рвешь. — Янек зевнул, вытер хлюпающий нос рукавом рубахи и продолжил: — Тебя Дубрава поэтому и взял.

Ага, голыми руками, как же. К сожалению, не все такие наивные: когда утром я уже собрался достать серебряную монету из глазницы оборотня, оказалось, что меня кто-то опередил.

— Слушай, тепло ж, чего костер зря палишь? — Длинный заозерец растянулся во весь свой немаленький рост на траве рядом с огнем.

— А чем еще заняться? Так хоть не усну. — Я подбросил в костер еще хвороста. — Не слышал разве, что человек может бесконечно смотреть на две вещи — горящий огонь и бегущую воду?

— Да ну, ерунда. Я только на пену в пивной кружке бесконечно смотреть могу, — хохотнул парнишка.

— Это точно.

Ян снова сел, достал какую-то темную деревяшку и начал аккуратно обстругивать ее ножом на широкий кленовый лист. Мне почудился тяжелый приторный запах чертова корня, рот моментально наполнился слюной, и невольно я сплюнул себе под ноги.

Заметив мою реакцию, Змейка протянул деревяшку:

— Будешь?

— Не… — отрицательно мотнул я головой.

— А чего так? У нас его даже солдатам выдают. — Он спрятал корень и начал накаливать над костром широкое лезвие ножа. — А вообще дело твое, мне больше останется.

— Смотри, не переборщи, — хмыкнул я. Солдатам его дают… Солдатам чего только не дают. Если все употреблять, никакого здоровья не хватит. Да и нельзя мне… — Огребешь от Браги.

— Не, я норму знаю, — заверил меня парень.

Знает он. Будто кто-то не знает. Нешто я чертов корень первый раз вижу? Пусть в первую очередь он действует на реакцию и болевой порог человека, но и голову дурманит будь здоров.

А в одурманенном состоянии переборщить с этой отравой ничего не стоит. До сих пор ведь ходят байки про роту Красных Енотов, командир которой не ограничивался чертовым корнем и дурман-травой, а вместе со своими солдатами перепробовал почти все, начиная с мухоморов и заканчивая ведьминой паутиной. И однажды, окруженный орками, он сварил такую адскую смесь, что его рота почти без потерь прорвала окружение и ушла в степь. Вот только никто их больше после этого не видел.

Тем временем лезвие накалилось докрасна, и Янек Змейка начал, потихоньку посыпая стружку на лезвие, вдыхать ароматный дым. Через пару минут корень закончился, и заозерец воткнул нож в землю:

— Ништяк! Ух, сразу голову прочистило. — Он потянулся, хрустнул суставами, посмотрел на меня и замер. — А чего это у тебя зрачки вертикальные?

— А ночью так удобней, видно лучше, — пожал я плечами.

— Удобней?! Ну, Кейн, ты даешь! — Янек повалился на землю и зашелся в беззвучном приступе хохота. — Знаешь, а у тебя еще и с клыками что-то не то, — сообщил он, немного отдышавшись. — Ты ж вампир! Да нет, похлебку чесночную вместе со всеми хлебал, сам видел. И тень у тебя есть. Даже две. И у меня две… И луны две… А костер один. Да, давно меня так не цепляло!

— Слушай, Янек. Я тут вот чего подумал: дружинники в Заозерье обычно конные, а вы чего?

— Да, была одна история… — смутился парень. — Мы сюда и подались… Ладно, забудь, ни к чему тебе оно…