Алексей Бобл - Последняя битва

Ежи восседал за столом в штабе. За окном была ночь, слабый ветер колыхал занавески, на лавке под стеной спал Баграт. Секретарь, раскачиваясь на стуле, воображал себя на его месте, представлял, как в Ордене верховодить станет, когда Владыка уйдет на покой. Правда, случится такое не скоро, Баграт здоровьем крепок и умом трезв. Вот если ему уйти помогут недруги, которых у него хватает, тогда возможно. И Ежи знает, как поступит в такой ситуации.

Он потянулся к столу и взял карандаш, которым Владыка раскроил ему ухо, покрутил между пальцами, не прекращая качаться на стуле. С виду обычная вещь, но и та может стать оружием в умелых руках. Зажав карандаш в кулаке острием вниз, секретарь рубанул воздух, вообразив, как засадит грифель в шею тому, кто покусится на Баграта. Стул под Ежи скрипнул, секретарь отчаянно взмахнул руками, пытаясь схватиться за край столешницы, и с грохотом опрокинулся на пол.

Владыка резко сел на лавке, завертел головой:

— Что? А! Крипта приехал? — Баграт уставился на секретаря, копошащегося за столом, поморгал, привыкая к темноте, и дернул плечами.

— То я, Владыка. — Ежи поставил стул на место, отыскал закатившийся под стол карандаш. — Зажечь лампу?

— Да, только свет приглуши.

Секретарь запалил карбидный фонарь и пристроил на стеллаже справа, развернув лучом в стену. Длинные тени легли на пол, стены, потолок. Владыка потер лицо, взъерошил курчавые волосы, поднимаясь с лавки, громко зевнул и прошел к столу.

— Гронг из разведки вернулся?

— Так рано еще, Владыка. — Ежи шагнул на середину комнаты. — Не поспеет мутант за ночь в Капотню и обратно. К полудню должен быть.

— Ладно. От Илая есть известия? — спросил Баграт, зная, что если б мутантский переговорщик добрался до Киева, Крипта сразу бы в Московию выехал, а секретарь разбудил по его приезде.

Ежи собрался качнуть головой.

— Не отвечай, — сказал Владыка, садясь на стул. — Воды принеси.

— Умыться или…

— Чай завари и найди что-нибудь поесть.

Секретарь взял чайник, который стоял на краю стола, но уходить не спешил.

Баграт оглянулся на окно, потер шею и сел как прежде.

— Спрашивай, — буркнул он, видя, что Ежи мнется на месте.

— Про Илая мыслю, если не доберется он к сроку в Киев али совсем не доедет…

Встретившись с Владыкой взглядом, Ежи замолчал. Баграт вздохнул:

— Твоя правда, может и такое случиться. Тогда будем наступать. Завтра в полдень перейдем за Разлом.

Секретарь кивнул, прижав чайник к груди. Вот оно, завтра все начнется, и к концу следующего дня свершится великое событие — Баграт станет хозяином Пустоши! О нем сложат легенды. В них и Ежи место найдется, как верному соратнику и первому помощнику Владыки.

— Чембе, если Крипта с отрядом к утру не появится, скажешь, чтобы группу, которая у нас на Москву двинет, мамми накормил. Кстати, наркоту нашли? — Он сурово взглянул из-под бровей на Ежи, и тот потупился. — Ну?

— Дурман-траву в отрядах всю собрали. Мутанты ж ее в корм ящерам добавляют. А мамми… — Секретарь поднял глаза на Баграта. — Мамми совсем не нашлось.

Владыка задвигал нижней челюстью, скрипя зубами, потянулся за карандашом. Ежи решил, что надо скорей исправлять положение.

— Но я все устроил, — затараторил он. — Допросил людей Ферзя, тех, которые в подвале сидят, Дулю и Болта. Они про склад тайный близ нищих кварталов все рассказали. Мы с Чембой туда разведчиков отправили.

— И? — В руке у Баграта хрустнул сломанный карандаш.

— Там столько мешков оказалось, — радостно выдохнул Ежи. — Свежак побеги, их в погребке держали, потому хорошо сохранились. Две повозки вывезли.

Баграт радости не разделил. Встал, упираясь кулаками в стол.

— Ты чё творишь? — Его глаза гневно сверкнули. — Я же приказал: в город не ногой!

— Так спал ты, Владыка… — Ежи попятился к двери, сдвигая чайник по груди все выше, чтобы в случае чего заслонить им лицо.

— Стой! — выплюнул Баграт.

И секретарь замер.

У Владыки перестали гулять желваки на скулах, глубокая складка над переносицей разгладилась.

— Как все прошло, как дело в кварталах было?

Ежи выглянул из-за чайника, потом и вовсе его опустил.

— По-тихому получилось. Московские монахи старую дорогу только днем патрулируют, ночью в Октагоне сидят. Кварталы опустели, беднота, похоже, в город подалась, как Ферзь пропал.

— Плохо. — Баграт сел.

— Отчего же? — не удержался Ежи. — Нам дорога в Москву открыта. На башню башмачников сразу нападем, оттуда до Лужников близко. Потом…