Андрей Дьяков - К свету

Мальчик перевел дух. Все это время, замирая, он наблюдал за отчаянной борьбой наставника, не решаясь покинуть штурвал баркаса. Почувствовав, что посудина начинает тонуть, Глеб выскочил наружу, цепляясь за косяк двери. Баркас доживал последние минуты. Большая часть кормы уже скрылась под водой. Спустившись вдоль борта, мальчик вскарабкался на палубу вражеского буксира.

Несмотря на столкновение, судно все еще держалось на плаву, хотя и заглохло. В бортах буксира виднелись неровные продольные трещины. Кое-где обшивка вскрылась по шву.

— Долго не протянем, — заключил Таран, спихивая трупы в воду. — Течь большая. Ищи спасательные жилеты… ну или что-нибудь плавучее!

Мальчик кинулся в трюм, судорожно раскидывая по сторонам ветошь, бухты отсыревших канатов и прочий хлам. Как назло, ничего путного не попадалось. Дно трюма уже покрывала вода. Где-то возле киля бил настоящий фонтанчик. В последний раз окинув трюм взглядом, Глеб выбрался на палубу.

— Пусто! — В глазах его сквозило отчаяние.

Таран чертыхнулся:

— Это корыто уже никуда не двинется. Движок накрылся.

Повисла пауза. Они стояли молча, наблюдая за скрывшимся под водой баркасом. Оба понимали, что та же участь скоро ожидает и вторую посудину.

— Мы умрем? — наконец спросил Глеб.

Он не рассчитывал на утешительный ответ и все-таки страшно хотел его услышать.

— Умрем, конечно. — Таран принялся стягивать бронежилет. — Когда-нибудь. Только не сейчас. Снимай ботинки, снарягу.

Хотелось бы Глебу верить словам наставника, но ситуация была безнадежной. Деваться некуда. И придумать уже ничего нельзя. Стянув армированный комбез и обувь, мальчик спрятал под рубаху тщательно замотанный пакет с самым необходимым. Туда же он сунул и наклейку с Владивостоком, содранную с тарелки. Металл под ногами неприятно холодил голые ступни. Таран положил на палубу ненужный пистолет — патронов больше не осталось.

С сожалением глянув на свой «Пернач», мальчик пристроил рядом второй. Не хотелось с ним расставаться, но там, куда им в скором времени предстоит отправиться, он без надобности.

— Наденешь эти штуковины. — Сталкер бросил ученику ласты, найденные здесь же, на палубе.

— Для чего это?

— Помогут держаться на воде.

Они забрались на крышу рубки и уселись на краю, свесив ноги. Сквозь туманную дымку все еще пробивался тусклый далекий свет.

— Что теперь с ними будет? — Мальчик кивнул в сторону маяка.

— Перегрызут друг друга, да и вся недолга. Если, конечно, их радиация быстрее не прикончит…

Глеб всматривался в ровную линию горизонта, стараясь запомнить внешний мир именно таким — спокойным, угрюмым и величавым. Туман тем временем сгущался, так что за пределами медленно уходящей под воду палубы вскоре трудно стало что-либо разобрать. Молочная пелена заволокла все вокруг. Если б не шум моря, напоминавший о реальности происходящего, Глеб решил бы, что видит очередной сон. Вот только теперь все происходило по-настоящему. И волны, поджидавшие их, шелестели совсем рядом.

— Почему ты выбрал именно меня? — спросил вдруг мальчик. Вопрос, мучивший его долгое время, вырвался сам собой.

Наставник вздохнул, потрепал паренька по голове, медленно, словно подбирая слова, произнес:

— Потому что ты такой же, как я… Только, в отличие от меня, еще не разучился надеяться… Это очень редкое качество в наши дни.

— Как все-таки тебя зовут? — Мальчик посмотрел в глаза наставнику.

Сталкер еле заметно дернулся и, застыв на мгновение, совсем неожиданно отвел взгляд.

— Глеб Таранов.

Мальчик растерянно замер, уставившись на белый саван за бортом. Задумался… Так они и сидели рядом, попав в какой-то нереальный мир, наполненный тишиной и спокойствием, пока вода не подобралась к самой крыше.

Поднявшись на ноги, Глеб инстинктивно ухватился за наставника. Морской бриз уже вовсю обдавал их солеными брызгами, волны нетерпеливо набрасывались на буксир, будто соревнуясь, кто первым доберется до двух еле заметных человеческих фигурок, волею судеб оказавшихся посреди безграничного морского простора.

Еще мгновение, и очередная волна захлестнула верхушку неустойчивой конструкции. Ноги съехали с покатой крыши, и сталкер с мальчиком оказались в отрезвляюще холодной воде. Баркас ушел на глубину, и лишь россыпь пузырей, всплывающих на поверхность, указывала на место затопления.

Мир опрокинулся. Перед взглядом замельтешили, сменяясь, две стихии — вода и воздух. Туманная мгла и подводный сумрак. Белое и Черное. От неожиданности Глеб растерялся и в первые же секунды наглотался воды, закашлявшись.