Оксана Демченко - Прими свою тень

Смотреть было и больно, и грустно. Все в Совете прекрасно знают: единства нет и вряд ли оно когда-нибудь настанет, полное и окончательное. Давно закончилась эйфория, вызванная обретением братьев по разуму, прошло увлечение оригинальностью волвеков, нового вида разумных, утихла шумиха – вот с тех пор и стали копиться проблемы. Люди поначалу надеялись, что волвеки, побочный и достаточно спорный продукт давнего эксперимента айри, осознают свою дикость, устрашатся малочисленности собственной расы – и примут правила поведения, усвоят ценности и нормы человеческого общества. Перестанут именовать себя стаей, а главу Совета планеты Хьёртт (так его называют только люди) – вожаком и Первым. Представители человечества не без причин считают себя наиболее массовым элементом общей цивилизации и оттого – это сугубо их мнение – главным…

Айри вряд ли надеялись на перемены в характере волвеков, даже изначально. Отношение к ним у различных групп айри не просто неодинаковое – полярное. Да и сама эта раса весьма неоднородна: ее представители объединяются по интересам вокруг мало кому понятных извне ценностей и идей. Есть те, кто сразу или, что более естественно, после долгого размышления включались в стаю – так интереснее. Они, живущие долго, вообще предпочитают не спешить. Молча наблюдают, молча делают выводы и молча им следуют на правах самых умных… Вот уж кто в себе и собственной мудрости не сомневается! Айри мало, зато именно они создали современную науку как таковую. Кое-кто из них до сих пор полагает, что ум – это больше чем мудрость, а рациональность – выше порядочности. Приверженцы подобных воззрений дистанцировались от «низших», не желая забывать о том, что волвеков вообще-то создали именно представители расы айри. Древние и несравненные драконы, достигшие стадии человекообразия. Интеллектуально – боги.

Риан, старейший айри Релата, насмотрелся на комплексы родичей, наверное, больше всех. Он посмеивался над чужими предрассудками, возмущался, использовал – когда что удобнее. Ссорил айри, только что договорившихся о единой оппозиции, подначивал сомневающихся, уличал в глупости старейших, торговался по поводу прав на использование родичами собственных идей и разработок. Жестко одергивал надменных, если при нем упоминали «избранность и статус высших». А еще мирил и помогал выработать взаимопонимание. Он раньше иных осознал: необязательно быть одинаковыми, достаточно общаться, принимая соседей такими, каковы они есть.

Йялл вздохнул. Риану-то что – ему, страшно подумать, более полутора тысяч лет… Это не старость даже, это древность! Тем не менее учитель не слаб и отнюдь не медлителен. Лет двадцать назад, несмотря на столь преклонный и почтенный возраст, Риан накостылял ему, Йяллу Трою, по могучей шее и выгнал из учеников, назвав пригодным к бою и даже слишком драчливым. Сказал, что дальше наследнику гордой фамилии разведчиков стаи следует практиковаться не в крепости мышц и скорости реакции, а в понимании сути вещей. И что для указанной деятельности ему предоставлено все необходимое и природой, и учителем: ум, открытое доброе сердце, непреодолимое упорство, а также синяки и шишки, идеи и воззрения, медленно превращающиеся в жизненный опыт, личную позицию и убеждения. Йялл поклонился и ушел – стараться. Чем и занимается по сей день. Достиг звания шеф-инспектора. Преодолевает себя. Разжимает кулаки и учится просто разговаривать. До исчерпания самой последней возможности – просто разговаривать. Без ушибов и переломов. Это трудно.

Даже теперь, прожив с волвеками бок о бок сто пятьдесят лет, люди не понимают до конца принципов общения в стае. Люди очень редко могут стать в ней по-настоящему своими, если не входят в семью и не имеют способностей снави – чувствовать сердцем больше, чем сказано на словах. Волвеки, в свою очередь, не в состоянии осознать пределов людского… скажем так, разнообразия. Им кажутся дикими и непростительными абсурдная ложь и мелкая себялюбивая подлость. Им никогда не вникнуть в смысл вполне типичных для людей, лишенных единого стайного духа, проявлений индивидуальности: как безобидных – стремление к уединению, застенчивость, скрытность, так и весьма неприятных – собственничество, жадность, эгоизм и завистливость. А еще люди бездумно создают семьи, словно по-детски играют в серьезные чувства. И столь же легко разрушают их… Зато у волвеков до сих пор разрешены телесные наказания и драки. Сломанная рука, например, – не повод для вмешательства инспекции. У волвеков вообще нет привычных и понятных людям систем и силовых структур для поддержания порядка. Только коллективное сознание и вожаки нескольких уровней иерархии. Сломали тебе руку не по делу – отвечающий за поселение сам узнает, сам и вмешается.