Никита Костылев - Агломерат

— А ты что здесь делаешь, раз такой правильный? — оскалился Дэн и угрожающе посмотрел на меня. — Я тебя не просил тогда бежать за мной. Мне твои подачки не нужны! Ты такой же дезертир, как и я, не тебе меня учить жизни!

Он пытался меня запугать, но я уже понял, что творится в его душе. Понял, потому что чувствовал то же самое.

— Тебе стыдно своим в глаза смотреть?

— Да, — глухо ответил Денис и разжал кулак. — Я не могу себе простить, что тогда сбежал. Сначала пытался как-то заглушить это в сердце, но никак… я не могу им смотреть в глаза. Хотел убежать куда подальше, чтобы меня никто не видел, чтобы я никого не видел. Но не получилось, оказался здесь, и тут ты…

— У меня тоже такое было, — кивнул я.

— Расскажи, что с тобой случилось? — спросил Денис.

— Все было очень плохо… — Воровато оглянувшись, я начал историю своей жизни. — Когда мы разошлись, я вернулся к разрушенной Вишере, а там как раз прибыл трофейный тепловоз наших с двумя вагонами, полными раненых. Мстинский мост автономы разгромили, а этот маленький поезд сумел от них уйти. Я поехал с ними за бронепоездом, только, когда мы его догнали, от него уже осталось четыре вагона. Если бы питерские не пришли на помощь, его вообще бы размолотили в пух и прах. А потом… — я еще раз осмотрелся и придвинулся к самому уху Дениса, — меня поймали чистильщики и хотели казнить как дезертира. Владислав, тот самый, который у замначальника беседы вел, мне простую рокировку предложил: он спасает мне жизнь, а я перехожу в их информаторы. Ты не представляешь, как они классно работают. В Питере они завершили мою вербовку, пристроили за мной еще одного чистильщика, дали задание. Вот так я и оказался в Тобольске. А потом в городе появились «дельцы». Первый месяц мы прятались в одной деревушке, но потом нас все равно поймали. Я дней десять провел в перевалочном, местный главный решил меня в Колизей продать. Хочет посмотреть, как я буду мучиться.

— Эк тебя помотало, — покачал головой Денис. — Теперь ты, получается, чистильщик. А по поводу Колизея тут совсем все плохо, есть шанс выжить только в Чемпионате, если определят в травлю или бои, то шансов нет.

— Чемпионат? — переспросил я.

— Чемпионат Смерти, — повторил Денис, поправив грязную повязку на глазу. — Это их главное развлечение. Чемпионат устраивают по самым большим праздникам, повод к нынешнему — разгром наступления другой бандитской армии. Какой-то сброд постреляли, вот и радуются. Так вот, Чемпионат делится на три этапа. Первый — «топь». С настоящим болотом сходства мало, воды там по щиколотку, все остальное, что стоит внутри, — разбитые самолеты, машины, катера, бэтээры — просто для красоты. Не важно, что это — ненастоящее болото, главное — сверху смотрится, как будто мы среди какого-то поля боя. А больше ничего и не надо. В центре арены стоит решетчатая трехгранная пирамида с площадкой наверху, там — спасение, первые двадцать человек, которые смогут добежать до пирамиды, переходят во второй тур. Площадка довольно большая, мест хватает, нужно-то всего — взобраться, как по лестнице, на безопасную зону. Собаки по ней залезть не могут.

— Постой, — перебил я, — а в чем соль? Просто добежать? Спринт, что ли?

— Если бы, — покачал головой Денис, — до пирамиды двадцать человек еще ни разу не добегали, максимум — десять. Обмажут нас какой-то особенной дрянью, выпустят свору собак, которые эту дрянь чуют и дико бесятся. Арена там не самая огромная, собачкам искать нас долго не придется. Вот и будут нам глотку грызть на смех верхушке Цитадели. Вся элита приедет, станут хохотать, время от времени стрелять по нам, это тоже правилами не запрещено. Мест, чтобы укрыться, там нет, полузатопленная техника не в счет. Оружие — будет: палки, бутылки, отвертки — все дерьмо, которое скинут, может спасти тебе жизнь. Вот такая история… И это — первый этап.

— Знаешь, Денис, — почесал я голову, — что-то Цитадель облажалась: пара десятков голодных собак не самое страшное испытание. Если найдется хоть что-то колющее и режущее, шанс отбиться есть. Соберем группу, человек десять, будем держать круговую оборону. Тем более, я так понял, можно взбираться на технику, делать перерывы.

— С чего ты взял, что их будет пара десятков и это будут простые собаки? — удивился Денис.

— Ну нас же не сразу кинут всех, места на арене не хватит, — пожал плечами я. — А про пару десятков… по-моему, ты говорил, нет?

— Нет, — помотал головой Денис. — Нас будет тридцать три, а выпустят сто волков. Они волков собачками называют, ты не знал?