Бен Каунтер - Алые Слезы

У Инквизиции могло найтись много вопросов, чтобы задать их заключенному. И большая их часть касалась бы наблюдателей, следивших сейчас за кораблем.

Но конечно же, больше всего прочего экипаж боялся самого преступника.

Яркое красно-белое пятнышко бурлящей ненависти, настолько резко и отчетливо очерченное, что казалось шляпкой гвоздя, забитого в материю космоса. Пулевое ранение, кровоточащее безумием. Глубинные, первобытные эмоции поднялись на поверхность и поглотили разум. Ошибки быть не могло. Невзирая даже на расстояние, по одному только псионическому отзвуку можно было утверждать с уверенностью, что именно этот человек был целью поисков. Бойня, учиненная в улье, оказалась настолько жестокой, что лишь несколько человек, подобных этому, могли совершить ее. В большинстве своем они разгуливали на свободе и устраивали резню в других системах, но на Тертиам Диомеда свершилось нечто экстраординарное — одного из них поймали. Скорее всего, дорогой ценой он был схвачен, закован в цепи, проведен через многочисленные слои бюрократической системы и приговорен к тяжелой, мучительной смерти во время дознания на планете-тюрьме. Случай был уникальным, вероятность подобного была один на миллион. Но тем не менее это произошло. И именно этой возможности искали наблюдатели.

Охваченная ненавистью душа корчилась в цепях. В ее глубине таился парадокс — впрочем, как и в любой другой, — но этот парадокс был ярким и очевидным. Она кипела от ненависти, бесконтрольно извергавшейся в разрушенный и деградировавший ум. Но вдвойне опасной ее делало то, что она была скована стальными жгутами дисциплины — той же самой дисциплины, которую можно было найти в душе любого космодесантника.

Их уверенность оказалась достаточно велика, чтобы прервать контакт. Образ Тертиам Диомеда рывком ушел назад, и миллиарды огоньков жизней закружились, исчезая вдали, когда Сарпедон стал извлекать свое восприятие из псионических пейзажей.

Бурлящая мгла распалась, и Сарпедон вновь оказался в одном из помещений на борту «Сломанного хребта».

Прямо напротив сидел библиарий Греск, по чьей смуглой коже струился пот. Третий библиарий Ордена — Тирендиан — по-прежнему сидел неподвижно, погрузившись в медитацию и управляя дыханием. Он выглядел слишком юным и привлекательным для космического десантника, не говоря уже о том, чтобы походить на закаленного в битвах отщепенца из Испивающих Души.

Каждый из библиариев действовал особенным образом. Силы Греска влияли на метаболизм собратьев-десантников, ускоряя их рефлексы и движения, превращая воинов в еще более эффективные машины разрушения. Ментальные способности Тирендиана оставались грубыми и неуправляемыми — он метал молнии во врагов Ордена. Сарпедон же был телепатом, умеющим передавать, но не принимать, благодаря чему внедрял иллюзии прямо в головы противников, активируя их первобытные страхи. И точно так же как все трое объединяли свои умения на поле боя, так они поступили и во время этой медитации.

Сарпедону удалось найти просторный, роскошно обставленный бальный зал в одном из звездолетов, составлявших искривленный каркас «Сломанного хребта». Сейчас помещение было погружено в сумрак, по углам залегли тени, поскольку светильники перегорели, мебель рассыпалась в прах. Простор, темнота и тишина — идеальное сочетание для медитации.

Греск дрожал, облокотившись на стол. Он сфокусировал свои таланты на себе, все сильнее и сильнее разгоняя процессы своего разума, пока не смог устремить взгляд через космос на Тертиам Диомеда. За это пришлось заплатить: дыхание Греска стало тяжелым и усталым. Он был стар, и медитация парадоксальным образом превращалась для него в утомительный труд.

— Это он, — произнес Греск.

— Он зашел дальше, чем мы предполагали, — ответил Сарпедон. — Вы все ощутили ненависть. Мне не удалось найти в нем ничего, кроме нее.

— Но определенно это кто-то из них. Один из наших.

— Да-да. Так и есть. — Сарпедон неуютно поежился. Медитация длилась несколько часов, и даже без энергетической брони его спина затекла и саднила. — Еще немного — и мы уже ничего не сможем поделать. Надо действовать быстро.

— Может быть, лучшим вариантом было бы просто оставить его, — произнес Тирендиан. Выйдя из транса, библиарий медленно открыл глаза. — В этом брате уже не найти ничего, что могло бы заставить его откликнуться. Теперь это просто животное. А представьте, во что превратился сам Теллос! Возможно, нам стоит их оставить бесноваться дальше. Пускай их выслеживает и уничтожает Империум.