Константин Дроздов - Свастика среди звезд

Человек в проеме шлюза заколебался, но все же принял неверное решение, и трап стал подниматься. Отшвырнув в сторону раненого охранника, я бросился вперед, стреляя на ходу. Автоматная очередь, выпущенная противником, ушла вверх, высекая искры из обшивки. Вскочив на поднимающийся трап, я отбросил в сторону опустошенный «парабеллум» и нырнул в шлюз. Перешагнув тело мертвого эсэсовца, я отжал клавишу и заставил трап снова опуститься, чтобы на борт смог вбежать Ран. Спустя несколько минут после скоротечной рукопашной схватки «Врил» оторвался от поверхности посадочной площадки и устремился к большому шлюзу. Я уже приготовился применить лазерное оружие, имевшееся на борту диска, но это не понадобилось — шлюз свободно выпустил нас наружу, в толщу океана. Или даргоны хотели избежать разрушений в своем городе, или ловушка ждала нас впереди.

— Черт, радары не работают, связи нет, — вдруг прохрипел побледневший Ран.

— Ничего, до поверхности остались считаные метры, — попытался успокоить его я, одновременно ощущая, как во мне самом нарастает тревога. — Сейчас наверху день и видимость наверняка отличная. Главное, что двигатель работает отлично.

Под острым углом я вывел диск из воды в ясное небо над Саргассовым морем. Оставалось сделать вираж и взять курс на юг. Сквозь открытые жалюзи иллюминаторов яркое солнце внезапно брызнуло светом в лицо.

— Эрик, — вдруг заорал Отто. В то же мгновенье раздался страшной силы удар, послышался треск. Ремни безопасности врезались в плечи, и что-то больно ударило меня по руке. Беспорядочно вращаясь, наш диск стал стремительно падать вниз. Кабина наполнилась едким удушающим дымом, но я, стараясь не дышать, попытался вернуть контроль над управлением. Сначала у меня это получилось, но, когда до кромки берега оставалось всего несколько километров, летящий у самой поверхности воды диск отказался подчиняться мне и рухнул вниз. Пилотскую кабину охватило пламя, а сквозь лопнувшую обшивку «Врила» внутрь устремились потоки воды.

Час спустя я вытащил бесчувственного Отто на узкую песчаную косу, изрезанного скалами берега. Левая сторона лица горела от морской воды, но меня это не заботило. Беспокоило состояние Рана. Его ремни безопасности лопнули, и Отто здорово приложило о приборную доску. На лбу виднелась глубокая и длинная ссадина, волосы над правым виском намокли от крови. Я осторожно изучил рану. По счастью, кости были целы. Оттащив товарища в тень, я осмотрелся по сторонам. С одной стороны, сколько хватало глаз, простиралось море, с другой высились утесы с редкими шапками кустарников. Скорее всего, это был остров Тортуга, расположенный недалеко от Гаити. И мы находились сейчас в северной, самой неприветливой и малонаселенной части острова. Однако минуту спустя звук вращающихся лопастей вертолета заставил меня шагнуть за скалу. Два черных вертолета конструкции Сикорского без опознавательных знаков низко прошли над рифами метрах в двухстах от нас. Решив, что оставаться на открытом месте не стоит, я взвалил Отто себе на плечи и начал карабкаться на скалы. Поднимался не зря — за скалами передо мной предстал небольшой зеленый оазис с озерцом пресной воды и пальмами. Солнце хотя уже и заходило, но палило нещадно, и я поторопился в тень. На берегу озерца я смочил лицо Рана водой, и он, к моей радости, начал приходить в себя.

— Самолет. В нас врезался самолет, — наконец сказал он, утолив жажду. Отто попытался сесть, но я ему не позволил:

— Думаю, что с тобой более-менее все в порядке, но сотрясение мозга ты заработал точно, мой друг. Лучше тебе спокойно полежать. Кибер-медик остался где-то в море.

— Это не было случайностью, но со стороны наша смерть могла бы выглядеть именно так.

— Да, ты прав, — согласился я, промывая его раны и одновременно раздумывая, каким образом связаться со своими. Если бы Мария Орич или Зигрун были рядом с Хенке и Магдаленой, то установить телепатический контакт не составило бы для меня труда. Без них же я не был уверен в успехе, но попробовать придется. Вот знать бы наверняка, где мы находимся.

Внезапно я ощутил, что за нами кто-то наблюдает. Со страхом и интересом. Продолжая возиться с Отто, я незаметно расстегнул кобуру с «миротворцем». Заняв удобную позицию, я покосился в сторону наблюдателя. Это был смуглый, почти черный мальчишка лет двенадцати, спрятавшийся в кустах на другом берегу озерца. Догадавшись, что я заметил его, он замер каменным истуканом. Мысленно я попытался успокоить его и плавным движением руки предложил подойти. Он колебался, сверля меня черными блестящими глазенками. Страх и любопытство разрывали его изнутри. Я улыбнулся и снова подозвал его к себе. Наконец, мальчишка решился. Сопя, он выбрался и по берегу стал медленно, озираясь, приближаться к нам. Метрах в трех от меня, рядом с темной расселиной в скалах, парень остановился и снова замер каменной статуэткой. На нем была рубаха явно с чужого плеча и короткие выгоревшие шорты, на ногах со сбитыми коленками — стоптанные сандалии. Одну руку маленький абориген прятал за спиной, но я уже заметил в ней маленький нож с самодельной ручкой.