Константин Дроздов - Свастика среди звезд

Что же касается Генриха Гиммлера, то он после вышеуказанных событий еще больше воспрянул духом. Пугавшие его корабли даргонов исчезли, а присутствие нашего легиона гарантировало защиту от любых подобного рода напастей в будущем. Так он, во всяком случае, думал.

Провозгласив себя вождем Новой Швабии, население которой к нашему возвращению достигло семидесяти тысяч человек, Гиммлер с помощью Мартина Бормана, заочно приговоренного Нюрнбергским трибуналом к смерти, развил бурную деятельность. По всему свету стали обновляться разведывательные сети Третьего Рейха и возникать как грибы после дождя коммерческие предприятия, одновременно прикрывающие агентуру и питающие ресурсами новое тайное государство. В цехах воскресающей Атлантиды на основе уже имевшихся разработок летательных аппаратов «Врил» и «Ханебу» был заложен новый — «Ханебу-9». Для этого проекта на основе ружья, когда-то добытого мною на Марсе и обнаруженного после смерти Германа Хорста в его сейфе, уже была разработана лазерная пушка. Активно велись работы по созданию подводных ракетоносцев, для чего на нескольких транспортных подводных лодках началась подготовка к установке новых образцов ракет «Фау», способных стартовать в подводном положении. Одновременно с этим в джунглях Амазонки модернизировалась старая военная база под кодовым названием «Валькирия». Разворачивая свою деятельность, Гиммлер и Борман опирались на корпус молодых офицеров СС, большинство из которых стали таковыми уже в конце или после войны и даже не участвовали в сражениях, пройдя обучение в школах под куполом Антарктиды по программе, разработанной лично Рейхсфюрером.

На берегу Черного Зеркала взялись возводить статую Адольфа Гитлера, приведшего Германию к поражению. Гиммлер, по-прежнему именовавший себя Рейхсфюрером, заявил, что фюрер только один — Гитлер. И если тело его мертво, то дух — жив, и он всегда будет с немцами, сохранившими верность Рейху.

Я же по приказу Хана, увлеченного строительством гигантского подземного города-базы на Марсе и интересующегося в основном даргонами, оставался сторонним, но отнюдь не пассивным наблюдателем. Доведя численность легиона за счет освобожденных даргонами людей из экипажа Отто Рана до ста человек и будучи уверенным в его дальнейшем пополнении, я разделил свое подразделение на две части — батальоны «Берлин» и «Мюнхен». «Мюнхен» под руководством Вернера Хенке стал дислоцироваться в Южной Америке, на территории базы «Валькирия». Сам я вместе с «Берлином», командиром которого назначил Рихарда Фогеля, остался в Антарктиде. Гиммлер и Борман только здесь чувствовали себя в полной безопасности, а я не мог быть далеко от них. Вскоре мы с Магдаленой начали программу вербовки агентов среди их окружения. У Гиммлера было много золота, но были старые идеи об избранности и исключительности, а Борман, как и при фюрере, продолжал играть роль «серого кардинала». Ученые и солдаты, в основном фронтовики, не могли не понять, что все это может привести к новой ненужной войне. Я, предлагая тайное сотрудничество, обещал свободное и мирное будущее. Но зачастую не только это интересовало людей. Многие из них хотели узнать новые, невиданные миры, рассыпанные по звездному небу, в душе лелея надежду открыть для себя и своих детей новый и счастливый дом, свободный от пороков и невзгод, отягощающих жизнь на Земле. Я обещал им и это, мечтая о том же и сам.

Несмотря на декабрь, сезон дождей в сельвах Амазонки еще не начался. Я и Магдалена сидели на веранде небольшого домика батальон-командора Вернера Хенке на краю базы «Валькирия». Вентиляторы бесшумно гоняли душный воздух, но в помещение нам идти не хотелось. После ледяного и молчаливого мира под куполом Антарктиды терпкий запах жарких джунглей и ночная какофония звуков, издаваемых его обитателями, доставляли нам удовольствие. Что же касалось «крылатой нечисти», то маленькая машинка на стене, собранная Этторе Майораной, держала ее на внушительном расстоянии от дома.

Хенке разлил по рюмкам писко — местную виноградную водку с добавлением яичного белка. Лучшего напитка для вечерней беседы в сердце южноамериканских джунглей было не придумать.

— Ну что скажешь, Вернер? — отставив пустую рюмку в сторону, я посмотрел на своего офицера. — Наверняка ты вызвал нас не только пропустить по стаканчику перуанской водки.

— Да, шеф, — улыбнулся Вернер, — есть и другая причина. Поначалу это было сообщение одного из моих агентов во временном лагере специалистов, изучающих Анды, а вскоре и радарная разведка принесла свои плоды. Вы знаете, что Борман по поручению Гиммлера часто инспектирует «Валькирию»?