Даниэль Дакар - Джокер

Машина сделала круг над крохотным островком и приземлилась на небольшом каменистом пляже, окруженном изрядно выветренными скалами, поросшими какими-то невзрачными лиловыми цветочками. От пляжа в море уходил потрепанный временем и волнами, но все еще довольно крепкий временный пирс. Сунув Никите корзину с припасами, Мэри выгрузила из багажного отсека ранец и камеру и ткнула клавишу ввода второй части программы автопилота. Дождавшись отлета машины, она повернулась к Корсакову, наткнулась на насмешливый взгляд и мысленно пожала плечами. Что бы ни показалось забавным ее спутнику, сейчас ее интересовало главным образом обещанное снаряжение. Верно поняв значение демонстративного взгляда на хронометр в сочетании с приподнятой бровью, Никита что-то пробормотал по-русски в коммуникатор, выслушал ответ и торжественно заверил ее, что все, что требуется мисс Гамильтон, будет доставлено через полчаса. В действительности прошло не более двадцати минут. Во всяком случае, все, что они успели — это распаковать на пирсе корзину и съесть по паре сандвичей. Никита как раз протянул руку к третьему, когда низкий вибрирующий гул накрыл островок. Мэри подняла голову и осторожно отставила в сторону пластиковую флягу с соком. На пляж величественно опускался десантный катер. Пробормотав что-то не слишком почтительное по поводу основательности службы доставки в Экспедиционном флоте Российской империи, Мэри вслед за Никитой поднялась на ноги и направилась к катеру. Мощная машина, разметав в разные стороны груды мелких камешков, утвердилась, наконец, на опорах. Люк открылся, и она невольно замедлила шаг. Потому что навстречу им по трапу спустились полтора десятка таких громил, что даже Мэри, привыкшая к обществу Рори О’Нила, несколько растерялась. Каждый из десантников нес на плече объемистый тюк. Идущий впереди командир подразделения тащил сразу два. Шагах в десяти от вышедшего вперед Никиты он опустил свою ношу на землю и дальше пошел налегке. Его подчиненные тоже разгрузились, часть их вернулась в катер и поволокла оттуда наружу что-то длинное, толстое и явно тяжелое. Тем временем Никита принял доклад, обменялся с командиром, нет-нет, да и косящимся на спутницу контр-адмирала, несколькими фразами по-русски и повернулся к Мэри. На лице его читалось желание полюбоваться ее реакцией на происходящее, и она предоставила ему такую возможность. Голова склонилась к правому плечу, губы искривила насмешливая улыбка и нежнейший голос — Никите почему-то представилась бархатная перчатка на стальном кулаке — ласково поинтересовался на унике:

— Что это, господин Корсаков?

— Ваше снаряжение, мисс Гамильтон. Вы же не думали, что я отпущу вас… хм… «кое-что проверить»… в одиночку? — он примирительно улыбнулся и добавил: — Я знаю, что вы сейчас хотите мне сказать…

— Не знаете, сэр, — непочтительно перебила его спутница. — Отпрыскам благородных фамилий такие слова знать не полагается, — фыркнула она, а командир десантников поперхнулся, изо всех сил удерживая на лице серьезное выражение. Мэри повернулась к нему: — Сэр?

— Лейтенант Терехов, госпожа майор! — так же на унике отозвался тот.

— Если ваши подчиненные забрали из катера все необходимое, я хотела бы переодеться в нем. Это возможно?

— Так точно, мэм, прошу вас, — с этим словами он направился к оставленным тюкам, а Мэри, подойдя к Никите вплотную и привстав на цыпочки, выдохнула ему в ухо: «Спасибо!» с таким чувством, что он тут же забыл, чем собирался ответить на ее реплику. Улыбнувшись и изобразив поцелуй не столько даже губами, сколько выражением глаз, она направилась к терпеливо дожидавшемуся лейтенанту, приняла у него из рук один из тюков, оказавшийся весьма увесистым, и скрылась в катере. Когда четверть часа спустя она спустилась по трапу, уже облаченная в костюм для погружения, со шлемом и ластами в руках, она обнаружила, что десяток десантников, включая командира, одеты так же, как она, а остальные ведут к воде платформу, приводимую в движение, судя по всему, компактным антигравом. Выданный ей комбинезон оказался чудо как хорош: ее босые ноги отделяла от острых камней пляжа лишь тонкая упругая ткань, но она не ощущала никаких неудобств. Костюм облегал ее как вторая кожа, но при этом не мешал двигаться и дышать полной грудью. С таким снаряжением она до сих пор не сталкивалась — впрочем, откуда бы последним разработкам имперских химиков, технологов и материаловедов взяться в бельтайнских магазинах? В целом она чувствовала себя замечательно, да и восхищение на лицах русских пловцов согревало кровь, отодвигая в сторону смутное предчувствие крупных неприятностей. Это предчувствие не оставляло ее с того момента, как она раскурила сигару в кабинете Моргана. Разговаривавший с лейтенантом Никита обернулся и широко улыбнулся ей, невысокой и изящной в сравнении с людьми Терехова. Впрочем, к тому моменту, когда она приблизилась, улыбка уступила место строгому, отстраненному выражению.