Кит Ломер: Чума

Нолан ждал.

— Вы должны спуститься немедленно, — закончил Винстон. — Против вас не будут выдвигаться никакие обвинения в преступной деятельности при условии, что вы согласитесь оказывать нам впредь полное содействие.

Следующая минута прошла в тишине.

— Нолан, сдавайтесь немедленно! — снова закричал сердитый голос. — Иначе…

Над Ноланом прогремел выстрел. Внезапно мужчины, стоявшие внизу, повернулись и побежали. Нолан посмотрел вверх, в сторону пещеры. Аннета спиной к нему вышла из-за каменного уступа, скрывавшего вход. В руке она держала пистолет. Она повернулась и помахала Нолану. Он взобрался к ней.

— На западной тропинке, — пояснила она возмущенно. — Придумали тоже… Пока эти ведут с тобой переговоры!

— Не обращай внимания, — сказал Нолан мягко. — Они всего-навсего обследуют окружающую местность.

— Я волнуюсь, Рид. Как долго это может продолжаться?

— Еды у нас хватит на месяц или что-то вроде этого. Потом, может быть, мне и Тиму снова придется сделать набег на кладовые.

У Аннеты был обеспокоенный вид, но она больше ничего не сказала.

В течение пяти дней новых попыток примирения не предпринималось. За это время растения на неполиваемых полях на глазах Нолана постепенно поникли и завяли. На шестой день утром группа из четырех человек вышла из дома и медленно двинулась вверх по восточной тропинке. Нолан увидел, что один из них — Фрасвел. Мужчина, шедший сзади, нес что-то, позже оказавшееся плакатом. Когда они сделали первый привал, мужчина повернул надпись в сторону гор, но Нолан не мог разобрать буквы на таком расстоянии.

— Следите за датчиками, — велел он Аннете и Тиму. — Я не думаю, что они решили поиграть и на этот раз, но они могли оставить кого-нибудь на другой тропинке вчера после наступления темноты.

Он спустился к своему наблюдательному пункту.

На расстоянии в полмили лицо Фрасвела было отчетливо видно даже при небольшом увеличении. Теперь Нолан смог прочитать надпись:

НОЛАН, МЫ ДОЛЖНЫ ПОГОВОРИТЬ

— Фрасвел, — закричал Нолан. — Чего вы хотите?

Толстяк осмотрел утес, пытаясь увидеть Нолана.

— Покажитесь, — закричал он. — Я не могу вести беседу с бестелесным голосом.

— Не будем задерживать друг друга.

— Нолан, от лица полевого директора Союза защитников человеческих привилегий, каковым я являюсь, я призываю вас спуститься немедленно и прекратить этот беспорядок.

— Я и моя семья просто находимся в длительном затянувшемся отпуске, мистер Фрасвел.

— Вы стреляете в моих людей!

— Если бы я в них стрелял, то попал бы. Я дважды получал звание меткого стрелка. Вы можете это проверить, если хотите.

— Послушайте, Нолан. Вы намеренно утаиваете информацию, имеющую значение для успешного выполнения нашей миссии!

— Я полагаю, вы слегка перепутали, мистер Фрасвел. Я никоим образом не связан с вашей миссией. Здесь я сам себя содержу.

— Это меня не интересует! Ваш долг — служить людям…

— Мистер Фрасвел, я предлагаю вам собрать своих людей и оборудование, переехать в другое место и обзавестись своим собственным хозяйством, а я окажу вам техническую помощь, какую смогу, когда вы начнете.

— Вы пытаетесь торговаться, когда речь идет о благосостоянии тысячи мужчин, женщин, детей?

— Не совсем. По моим оценкам в вашей передовой группе около пятидесяти человек.

— Перемещенные прибудут меньше, чем через две недели. Если вы не перестанете вести себя, как собака на сене, в ущерб этим бедным, беспомощным душам, я не отвечаю за исход!

— И снова не так, мистер Фрасвел. Только вы за все и отвечаете. Мне просто любопытно знать, что вы планируете делать, после того, как съедите весь урожай и уничтожите мои запасы. Двинетесь дальше и ограбите кого-нибудь еще? А что произойдет, когда некого будет грабить?

— Не мое дело заниматься предсказаниями, Нолан! Меня заботит успех нынешней операции!

— Я полагаю, к тому времени, как у вас не останется конфеток, вы уйдете в отставку, да? А тем временем, если вы устали таскать воду и сидеть на казенном рационе, вы можете уехать, мистер Фрасвел. Сообщите в свой штаб, что ваш план не сработал, может быть, в следующий раз вас обеспечат каким-нибудь собственным оборудованием.

— Электричества нет! Воды нет! Мои люди не могут завести машины! Растения погибают! Я призываю вас спуститься сюда и прекратить саботаж!

— Единственный саботаж, который я здесь видел, это то, что ваши люди сделали с моими лужайками и огородами. Я уже не говорю о пруде.