Кит Ломер - Дынный кризис

— Спасибо, сэр, — пробормотал засветившийся от удовольствия Маньян и послал своему шефу благодарственный взгляд, значившийся в кодексе этикета под номером 23-в.

— Что?! — изумился тот. — 23-х?! На меня?! Бэн, вы слишком часто уезжали в командировки и многое позабыли. Позвольте уже напомнить вам, что взгляд 23-х бывает уместен в тех случаях, когда вы желаете поухаживать за девушкой, чтобы она согласилась скоротать с вами веселый вечерок… Здесь же… Особенно в такое тяжелое для нас время… Знаете, Бэн, я многое могу понять, но это, вы уж простите, выглядит как-то гротескно.

— Черт возьми, сэр, я вовсе не имел в виду «х» (Тонкий Сексуальный Намек Лицу Женского Пола). Я воспользовался литерой «в»! Клянусь честью!

— Тогда я вам скажу, Бэн, что 23-в (Ненавязчивый Обмен Взглядами Между Двумя Посвященными В Окружении Несведущих) еще менее подходит к данной ситуации, поскольку разница в чинах между мной и вами слишком велика! — сделал Оливорм Маньяну резкое замечание.

— Все это так, но однако же, почему гроасцы, поначалу предъявлявшие слишком много территориальных претензий, теперь собираются потихоньку убраться? — вмешался в разговор майор фэйнтледи и уставился на Ретифа.

— Они решили, что им даром не нужны земли, кишащие мерзкими пресмыкающимися, — ответил тот. — По крайней мере так объяснил мне суть дела сам Флит.

— Ага! Видите?! — вскричал Оливорм. — В то время как мы, земляне, движимые лучшими побуждениями, тщательно вымарываем в протоколах наших заседаний всякие обидные эпитеты в отношении гроасцев, эти липкие оппортунисты вот как нас жалуют в ответ! Это возмутительно! Я полагаю, что такое поведение наших противников не останется незамеченным в печати! — С этими словами Оливорм устремил исполненный значения взгляд на пресс-атташе (тот в настоящую минуту усердно очинял карандаш о свои верхние передние зубы, которые своим видом напоминали о крупных грызунах).

— Будьте уверены, Ваше Величество, не извольте сомневаться! — рапортовал бодрым голосом экс-певец домашней птицы и решительно выплюнул на ковер заслюнявленную деревянную стружку. — Я состряпаю такую историйку, которая принесет миллион чистого дохода любому комику. Чуть-чуть подправить — и можно смело репетировать телевизионное шоу! Миллион хрустящих, как они бы сказали!

— Кто?

— Те, для кого название «ученый» звучит оскорблением, шеф!

— Я не являюсь вождем аборигенского племени индейцев! — начал раздражаться Оливорм. — Что вы тут несете?!

— Индейцы?.. — озадаченно проговорил пресс-атташе. — Аборигенский? А что, отличное прозвище, шеф! Я обязательно вставлю его в отчет рядом с «трусливыми захватчиками чужого добра»!

— «Аборигенский» — это вовсе не прозвище, Хай, — кисло проговорил Оливорм, с сожалением глядя на пресс-атташе. — Это во-первых. А во-вторых, я никому не позволю искажать мои слова!

— Да, но что значит это слово, Ваше Ве… Высо… Господин пре… Мм…

— Феликс окончательно сбился.

— Зовите меня просто «сэр», — мрачно посоветовал Оливорм. — Если вас не хватает на большее.

— О'кей, сэр Высочество.

— Я не стану обращать внимание на это нелепое прозвище, в котором слышится прямое оскорбление в мой адрес. Я снисходителен к вам, Феликс, так же как к вашим умственным способностям. Но возвратимся лучше к вашему вопросу. «Абориген» означает «коренной житель», вам понятно?

— О, да! Примерно как мы на Фруме-93?

— Не совсем. Я согласен с тем, что мы являемся первыми разумными существами, пришедшими в этот мир, но ведь мы не родились здесь.

— О, вы как всегда правы, сэр Высочество!

— Вы так увлеклись придумыванием прозвищ, Хай, что просто жаль вас прерывать, — сказал Ретиф. — Но дело в том, что, говоря о пресмыкающихся, Флит имел в виду вовсе не нас, землян.

— Тогда кого же? — промычал Оливорм, не желая показывать своей растерянности.

Ретиф встал из-за стола и достал из кармана небольшой, размером со спичечный коробок пакет.

— Вот этих парнишек, — сказал он и открыл пакет, в котором оказались две плоские (дюйм в толщину и три дюйма в длину) гусеницы. Они шустро показались из пакета и шлепнулись на полированную поверхность стола. Издали их можно было принять за полоски разноцветного бархата. Едва коснувшись поверхности стола, они быстро приблизились одна к другой и, слившись, образовали живой мячик.

— Ой! — не удержался от наивного восклицания господин посол. — Что за… Что за… Меня никто не заподозрит в симпатиях к Флиту, но я и сам ненавижу этих всяких ползучих!