Кит Ломер: Лес на небеси

— местные птицы; с ветки на ветку резво прыгали маленькие зверьки, похожие на земных хорьков; шелестели крыльями золотистые четырехкрылые бабочки. Вдали раздался какой-то крик, на секунду хор лесных голосов смолк, но тут же возобновился.

Ретиф глянул вниз, но он мог увидеть лишь нескончаемые уровни листвы и ветвей. Где-то в двухстах футах внизу лес затмевался облачным покровом. До земли, по условным подсчетам Ретифа, было не меньше мили-полутора. М-да, нелегкий отсюда спуск. С другой стороны, похоже было, что другого выбора у него нет. Ретиф избавился от порванного баллона вместе с ненужной уже летной курткой и стал осторожно, переступая с ветки на ветку, спускаться вниз.

Он преодолел не более пятидесяти футов вниз, как вдруг уловил боковым зрением какое-то странное движение в листве. Он остановился и стал смотреть в ту сторону. Прошла минута и налетевшим порывом ветра откинуло в сторону листву, и Ретиф увидел перед собой грузное и бледное, как привидение, существо с телом, покрытым короткой белесой щетиной и головой в форме ровного сфероида. Существо отчаянно молотило своими членистыми черно-блестящими конечностями по паутине шелковых и алых нитей, причудливо сплетающихся между собой в спиральном рисунке. Рядом с попавшимся в ловушку существом покачивалась плоская сумка на ремне. Паутина, как заметил Ретиф, была сплетена на концах двух длинных сучьев и изогнулась дугой под тяжестью жертвы…

Заглянув в тень листвы, Ретиф увидел лапу длиной в фут, которая будто ножницы садовника зависла в двух футах от плененного существа. Эта лапа резко переходила в шестифутовую гладкую, словно труба, конечность, которая в свою очередь исходила из тела, заключенного в серебристые пластины-латы и почти полностью скрытого в тени листвы.

Пока Ретиф с любопытством наблюдал за этой картиной, признаки жизни подавала только жертва, не перестававшая предпринимать попытки к своему освобождению. Но вдруг зашевелился и агрессор. Его лапа внезапно сделала выпад в сторону жертвы, пробила лиственный тент и вырвала из шкуры несчастного существа клок белесой шерсти. Неизвестно еще, чем закончилась бы эта атака, если бы в самое последнее мгновенье жертва не сделала спасительного нырка в сторону. Агрессор сам не мог дальше продвигаться к своей цели, так как это грозило обрывом паутины. Но все равно пленник уже никуда не мог деться и его жестокое убийство было лишь вопросом времени.

Ретиф порылся к себя в карманах и достал оттуда перочинный нож с лезвием длиной в два дюйма: им удобно было обрезать горгенсенские сигары. Этим ножом он перерезал виноградную лозу, которая нависала над его головой. Полученную таким образом веревку он смотрел в жиденькую бухту и вновь начал подниматься наверх.

Забравшись на ветку несколько выше того места, где была паутина, Ретиф глянул вниз и увидел двадцатифутовое чудовище, прильнувшее головой вниз к стволу толщиной в шесть-семь дюймов. Хищник вытягивался изо всех сил во всю длину своего огромного тела в попытках все-таки достать запутавшуюся в клейких нитях паутины жертву.

Ретиф, выгнув спину, бесшумно заскользил вниз, чтобы быть как можно ближе к задней ноге монстра. В следующую минуту он бросил свой аркан, наскоро сделанный из куска гибкой виноградной лозы, и когда тот зацепился за голеностопный сустав монстра, землянин ловким рывком затянул петлю, которая от последующего натяжения должна была превратиться в настоящий тугой узел. Другой конец аркана он привязал к крепкому стволу за своей спиной, да так, что веревка была почти натянута. Чудовище даже не заметило, как его связали. Впрочем, Ретиф заранее знал о пониженной чувствительности задних конечностей у больших животных.

Затем Ретиф скользнул вниз по стволу на свое прежнее место наблюдения. В руке он держал вторую сделанную им веревку, один которой был привязан к крепкому суку.

Попавшая в ловушку жертва все больше запутывалась в клейкие нити паутины и все меньше имела свободы двигаться. Она вдруг увидела Ретифа и инстинктивно дернулась, что вызвало еще одну атаку со стороны чудовища, которая, однако, и на этот раз оказалась неудачной.

— Так держать, — тихо проговорил Ретиф. — Я попытаюсь отвлечь его внимание.

С этими словами он выступил на тонкую ветвь, которая прогнулась под его тяжестью, но выдержала. Держа в свободной руке конец веревки он медленно пошел по этой ветви и наконец остановился в каких-то десяти футах от паутины.