Олег Маркелов: Имперская мозаика (трилогия)

— Это очень интересно, — возразила девушка. — Мне почти все известно об этом Трионском восстании.

— Это вряд ли, — усомнился юноша. — Сомневаюсь, что сами участники тех событий знали все о происходящем. Ой…

Тихий вскрик юноши был вызван тем, что, заговорившись, он едва не наткнулся на безмолвно стоящего старика. Высокого и все еще могучего, словно старый дуб, с развивающимися на ветру белыми длинными волосами. По лицу ему можно было бы дать около ста пятидесяти лет, хотя сложением он больше походил на молодого. Старик стоял, неотрывно созерцая обелиск, к которому юноша вел свою спутницу. Остановившийся взгляд говорил о том, что беловолосый гигант сейчас совсем далеко отсюда. И память его отделена от настоящего многими годами, а может быть, и вовсе вечностью.

Странный обелиск из давно минувших странных времен. Гигантское наклонное плато, сделанное из массива черного камня, обрывалось здесь пропастью, словно обрубленное гигантским топором. В самом высоком месте этого обреза, почти у самого края черный камень расходился ранами трещин, в которых пылали кровавым светом алые россыпи крупных кристаллов. А там, где сходились вместе все эти «кровоточащие» трещины, торчал, будто воткнутый в камень, огромный двуручный меч из черного металла, с рукоятью, украшенной камнями, изящным кружевом резьбы и таинственными письменами. Прямо на черном камне вокруг меча были вырезаны слова: «Величайшая сила — это память о чести. Память о вас и вашей чести в наших сердцах».

— Что это значит? — удивилась девушка.

— Точно этого никто не знает, — ответил юноша, почему-то почти шепотом. — Тут пали солдаты Империи. Геройски пали.

— Прямо тут? — спросила девушка, оглядывая голое плато.

— Там, — ответил за парня старый седовласый гигант. — Больше ста лет назад. Вон там, внизу.

Молодые разумяне сделали несколько шагов к краю пропасти, затаив дыхание от предвкушения тайны и страха перед бездной. И когда до торчащего на самом краю меча остался один шаг, им открылось то, о чем говорил старик. Далеко внизу бушевал зеленью дикий лес, поглотив останки каких-то уже неопознаваемых зданий. И только бронзовая пирамида, тускло отсвечивая потемневшими гранями, все также величественно вздымалась над кронами деревьев, храня в своих недрах страшные тайны прошлого.

Юноша обернулся, решившись спросить загадочного старика еще о чем-то, но тот был уже далеко. Он шагал к посадочному комплексу спокойной, уверенной походкой, и ветер развевал его длинные волосы и полы псевдокожаного плаща. Ему предстояло посетить за поминальную неделю еще много мест. Много мест, где его ждали друзья и любимые. Вечно молодые, вечно лучшие.