Александр Зорич: Группа эскорта

— Орден — это братство…

— …гомосеков. Правильно, девочка. Они из нас всех отмычек хотели сделать. Из тебя в том числе. А ты их защищаешь, дуреха.

Вот тут он и меня достал. Да как же так можно? Шрам на занятиях сто раз говорил нам: «У нас все равны, все братья и сестры. А в братьях видеть живые отмычки грешно. Вы наставникам подчиняетесь только потому, что они опытнее, но они ничуть не выше вас, они такие же. Просто глубже познали Истину Зоны. Если надо, они первыми за вас свои жизни положат».

Шраму я доверяю на все сто. Это настоящий сталкер. У него левая щека кровососом изувечена. И на левой руке — жуткая борозда, раздваивающаяся такая… Это псевдоплоть его покромсала за три секунды до того, как он ее прикончил выстрелом в глаз. Такого не подделаешь.

И говорю Плеши:

— Не надо гнидой быть. Мы все братья. Мы никому не отмычки. Шрам объяснял…

— Я бы ржал тут, аж лапками в воздухе подергивал, если б не надо было вас, мальки, на прицеле держать. Шрам ему объяснял! Видел бы ты настоящего Шрама , яйца бы в минуту растерял. Ваш-то Шрам вообще в Зону не заходил. Он и Периметра-то не видел. Косметическую операцию сделал себе, будто его тут мутанты жрали, а вы уши развесили… Всё. Хорош базлы разводить. Девочка, милая, вежливо прошу тебя, один-единственный раз прошу тебя вежливо: повернись ко мне спиной и малым ходом шажочек за шажочком топай к электровозу. Тихонечко. Осторожненько. Зайка, поворачивайся. Вот умничка…

Зара послушалась его. Вот странно. Я вообще-то к людям внимателен. То есть люблю за людьми наблюдать, они вроде передвижного зверинца, который всегда с тобой. И хорошо запоминаю, кто какой зверюшке сродни.

В жизни это очень помогает. Знаешь чего ждать от каждой зверюшки. Зайчики не рычат, котики не роют норы, кротики не летают, а волки… волки не приручаются. Оттого-то они не собаки.

Так вот, Зара — волчица. Злая, упрямая, хваткая. И до умопомрачения бурая. Не в смысле расцветки шкуры. Характер у нее — не заячий. И чтобы она вот так спокойно подчинилась? Без лишних слов взяла, повернулась попой, да и потопала прямо по тому красному пятну, которое раньше звалось Геннадий Анатольевич? Нет ребята, волки не приручаются.

— Ну а ты чего выстолбился, Дембель? Живо на маршрут и след в след.

Это он мне. Это я — подмастерье Дембель. Истинное имя я сам себе подбирал и решил назваться Дембелем, потому что… потому что… давайте-ка потом, ребята.

— Отмычек, вишь ты, в Ордене не бывает! — ворчит мне в спину Плешь. — Звезданулись вы, ребята. Нас сюда только и взяли как отмычек. Три точно понадобятся и одна про запас… Без отмычек «сонный шар» здесь добыть просто невозможно…

Именно в этот момент — не раньше и не позже — я, наконец, сконцентрировался. Разом. Видеть, слышать, обонять стал лучше, думать быстрее.

«Три, говоришь, отмычки? Валить тебя надо. Не знаю как, но надо. И прямо сейчас».

Куда как много он знает, этот Плешара. Гораздо больше нас. Пакостей наболтал про Орден — верить не хочется, но и так по жизни бывает: не всё то золото, что выловишь из пруда, как говаривала моя бабуля.

В общем, всё правда из его трепа или не всё, а израсходована пока лишь одна отмычка — Снегирев. Мастер — точно не отмычка, а мы трое живы. Сам Плешь в отмычки не рвется, это ясно. Значит, кого-то из нас положит. А скорее всего — обоих.

Развернуться и пристрелить его Плешь не даст. Но есть у меня один сюрпризец… Еще со времен Качирского инцидента…

Короче, принялся я потихоньку вытягивать свой сюрприз, вшитый в камуфляжный комбез, за подкладку. Тут надо действовать быстро и незаметно, а незаметно подкладку надорвать — непростая штука, когда смерть твоя в пяти шагах за спиной идет.

Чувствую, пот со лба потек. Резвыми, сука, струями.

Ну давай же ты, рвись, сволочь!

И тут Зара сообщает мне лениво, словно бы по мобиле с пляжа, где она третий час загорает и уже вконец разомлела от солнышка, водички и песочка:

— Слышь, Дембель… Я тебе вот что сказать хочу. Ты давай только, внимательно послушай…

Пауза.

— Ложись!

Я — хлоп рылом в гравий!

Не увидел, скорее почувствовал: что-то пролетело над моей головой. И сейчас же опять взрыкнул «Кабан». Слышу, как орет Зарка, видно, попал в нее отмычка проклятый. Силюсь поднять голову, но меня бьют между лопаток, и я опять утыкаюсь лицом в гравий. Удар был несильный, словно не прикладом, а… понять не могу: прошелся по мне что ли Плешь кованым сапогом?

Да он и впрямь по мне пробежал!