Анна Гурова - Радужный змей

— А что мне оставалось делать! — плаксиво ответила Доната. — Да, я взяла потихоньку этот жезл. Что мне, с голыми руками ломиться в тюрьму?

— Головой надо было думать. Оружием размахивать любой может, а твоя задача, по-моему, была выманить Симо из укрытия.

— Браслет у меня, так что ничего не знаю, — отрезала Доната.

Не встретив больше никого на улице, они благополучно перебрались через стену и быстрым шагом пошли по утоптанной тропе, ведущей к шахте. Платону вспомнилась последняя экспедиция с охотником, имевшая такие трагические последствия. «Даже не верится, что это было всего две недели назад, — подумал он. — Такое ощущение, что я умер и снова родился с тех пор».

Полянка, где находилась шахта, казалась пустой, заброшенной и неестественно гладкой. Над провалом шахты стояла одинокая сгорбленная фигура Иманы с бледно светящимся жезлом в руке. Подойдя ближе, Платон понял, в чем дело — поляна просто была выжжена до основания. Земля спеклась в твердую скользкую корку. Заслышав стук шагов, Имана резко поднял голову.

— Свои! — поспешно крикнула Доната. — Имана, что ты здесь устроил?

— Я в отчаянии, — глухо произнес Имана. — Я запятнал себя убийством уж не знаю скольких человек. Этот жезл — действительно страшное оружие. Но я никак не ожидал, что встречу засаду возле шахты…

«Все-таки у Симо котелок варил», — подумал Платон. Доната подбежала к Имане и сжала ему руку.

— Успокойся! К чему волноваться из-за всяких пустяков? Я, например, перебила сегодня не меньше пятидесяти человек, и как видишь, совсем не печалюсь. Самое главное — браслет у нас.

— Браслет?! — голос Иманы стал сухим и отрывистым. — Великолепно! Ну, тогда эмоции долой, и спускаемся в шахту. Доната, иди вперед, потом вы, профессор…

— Может, все-таки скажете, зачем я вам нужен? — устало спросил Платон.

Имана с оскорбительным удивлением взглянул на него.

— У вас еще не исчезла привычка задавать вопросы? Похоже, случай неизлечимый. Полезайте в шахту и избавьте меня от вашего праздного любопытства.

Слои слова Имана подкрепил выразительным движением жезла. «Действительно, зачем я его спросил? — подумал Платон, ставя ногу на веревочную ступеньку. — Можно подумать, от его ответа что-нибудь изменится».

Вскоре вся компания стояла во мраке хранилища. «Предупреждаю — если я споткнусь и подверну ногу, тащить меня будете вы, — громко сказал Платон. — Я не вижу даже собственных рук». Ответа он не дождался. Послышалось еле слышное шипение — это поднялась первая стена. Доната легкими шагами прошла вперед, что-то звякнуло, и в лицо археологу ударил порыв ветра. Перед ним в квадратном проеме возникло огромное помещение с голубыми колоннами, которое он однажды лицезрел на протяжение нескольких секунд. Посередине на возвышении тихо светился прозрачный конус.

— Ого, эффектная штука. Что это? — спросил он и прикусил язык.

Однако Имана почти сразу ответил без всякого раздражения:

— Вы, вероятно, думаете, что это и есть генератор? Ошибаетесь — это всего лишь что-то вроде аппаратной. Генератор надежно укрыт в подножии Конуса. Передатчики, напротив, были вынесены вовне и установлены на шести башнях на равном расстоянии от Конуса. Все эти башни разрушило землетрясение. Так что нам предстоит путь вниз — очень, очень глубоко под землю.

— Когда Глендруид пробил ход в хранилище — а это действительно одно из складских помещений — он тем самым оказал нам неоценимую услугу. Хотя сам Конус и опустился под землю, его планы никуда не исчезли. Мы сверились с планом, определили местоположение хранилища и воспользовались малыми ключами, украденными из музея, чтобы найти выход.

— Мы не раз наведывались в Конус, но в конце концов поняли, что наши ключи тут бесполезны, — добавила Доната. — Мы не могли опуститься на более глубокие уровни — туда, где находятся передатчик и генератор. А когда до меня дошли слухи о браслете, который некий археолог незаконно вывез с Альчеры…

— Короче говоря, — сказал Имана, — теперь мы во всеоружии. Самое главное — чтобы ключ подействовал. Доната, дай господину Рассольникову браслет.

Доната бросила на Иману удивленный взгляд, но повиновалась без колебаний. Платон повертел в руках браслет и надел на его запястье. Снова раздался голос Иманы:

— А теперь подойдите поближе к вот тому конусу и положите руку на вершину. Доната, отойди на десять шагов назад!

— И что со мной будет? Паду смертью храбрых во имя Радужного змея? — хладнокровно спросил Платон. За последнее время его нервы либо закалились, либо, что вероятнее, просто отмерли.