Олег Кулагин - Русские сумерки

Ухмылка гаснет на лице Михи. Испуг, удивление – в его зрачках. Думаю, мозги «сверхсущества» никак не могут свести баланс.

«Беретта-92F». Пятнадцать патронов в магазине.

Ещё один – точно должен быть…

«Ещё один!» – написано в глазах.

Может, он забыл? Или не расслышал после контузии в червоточине? Единственный мой выстрел из трофейного пистолета с золотой рукоятью – там, на Пустыре…

Пуля, которой ему не хватает, – давным-давно в голове Бурого!

И я поднимаю тяжелый тубус «лазерки». Прицел-предохранитель уже откинут. Мой палец – на спусковой гашетке…

Миха прыгает в сторону. Прямо в воздухе вырывает из-под куртки миниатюрный «Глок-36». Наверное, он делал так сотни раз. И легко уклонялся даже от быстрых автоматных пуль.

«Лазерка» совсем не годится для ближнего боя.

У неё – лишь одно преимущество…

Яркий луч бьёт Михе в грудь. Но вместо аккуратного отверстия – плоть упыря будто взрывается изнутри. Брызгает красными ошмётками. А в теле остаётся дыра размером с кулак!

Уклониться Миха не успел.

Трудно уклониться от импульса, бьющего со скоростью триста тысяч километров в секунду…

Воздух опять стал лёгким.

Опять его можно вдыхать, а не глотать плотными кусками…

Я уронил «лазерку» на траву. Сердце бешено колотилось.

Но в голове – звенящая ясность.

Белка – жива! Стоит и потрясённо смотрит на хрипящего Миху, привалившегося к обломку стены.

Подняла на меня глаза:

– Глеб…

Я сделал шаг и осторожно ощупал её плечо. Кровь стекала по рукаву – пуля изменила траекторию и всё-таки зацепила её по касательной. Но это пустяк!

Я оглянулся на Ромку – ещё дышит!
– Перевязать и вколоть «нанококтейль»!

Белка бросилась к рюкзаку за аптечкой, Часовщик (или кто он там?) начал ей помогать.

– А ты малость потерпи, – сказал я Киду.

– Терплю, – выдавил он.

Я подошёл к бледному как полотно Михе, следившему за нами бешеными глазами. Несмотря ни на что, он был ещё жив.

Только я не собирался его добивать.

– Как ты там говорил? Высшие берут то, что им принадлежит? О’кей! Мы тоже кое-что возьмём…

Я хватаю его за шкирку и волоку по траве. Бросаю рядом с Настей – у её ног. Бережно поднимаю её ладонь и опускаю на темечко Михе.

В детстве я видел, как это делается…

– Что ты задумал? – удивлённо бормочет Кид.

– То, что положено.

– Она… не такая! Она – никогда…

– Тише, друг.

Сейчас мне плевать на моральные запреты!

Миха дёргается – он-то всё понял. Я слегка пинаю его в грудь – туда, где чернеет страшная рана. Упырь затихает.

А я склоняюсь над Настей и шепчу:

– Знаю, ты меня слышишь… И сейчас об одном умоляю – пожалуйста, возьми его поганую жизнь! Возьми… И живи сама!

Я вслушиваюсь в её дыхание. Бережно смахиваю с её лица дождевую воду.

Только ничего не происходит.

– Пожалуйста, живи! – шепчу я, как молитву. – Пожалуйста…

Её ресницы вздрагивают.

И Миха начинает корчиться от боли.

Я знаю – это хуже, чем зияющая в груди дыра. Но я не чувствую к нему жалости.

В заострившемся лице – мало что от прежнего Михи. Да и прежний был выдумкой. Настоящей обманкой …

– Все равно… сдохнете, – хрипит он, вращая мутными глазами. – И девки ваши – сдохнут! Не спасёте… Никого не спасёте. Никто туда не войдёт! Только питерский клан… Мой клан… за меня отомстит! – Его колотит, словно в лихорадке. – Мой клан… Кровососы… Съедят живьём!

Но с каждой секундой хрип становится глуше.

А лицо Насти начинает розоветь.

– Там… по-моему, кто-то идёт, – тревожно прошептала Белка.

Ага. Вдали хрустнул осколок стекла.

Проклятие! Ещё хотя бы несколько минут…

Я вернулся к развалинам трансформаторной. Поднял серебряную ладанку. Пуля её чуть погнула. Но не пробила. И Око Дракона – уцелело внутри.

Хотя… Какая разница?

Теперь я знаю, что сила была не в артефакте – недаром сканеры показывали нулевую аномальность. Всё это время она была во мне… А Око Дракона лишь помогло её открыть.

Ту силу, что была и в моём отце…

– Твой амулет помог тебе справиться с упырём? – нарушил молчание Кид.

– Нет, – качнул я головой. – Думаю… это есть в каждом из нас.

И в нём тоже. Как и в тысячах, сотнях тысяч обыкновенных людей, у которых хватило духу бороться. В них во всех – эта сила…

Та, что однажды поможет нам победить!

– Глеб, а меня ты научишь? – прошептала Белка.

– Вряд ли. Я и сам, как видишь, ещё учусь…

Схватил «лазерку», автомат и добавил: