Артем Рыбаков - Ядерная зима. Дожить до рассвета!

Глубокий вдох, палец снимает арбалет с предохранителя, который помешавшиеся на безопасности американцы сделали таким образом, что он активируется при каждом взведении арбалета. Плавно веду медленно пробирающегося через сугроб лося… Указательный палец выбирает свободный ход спускового крючка… С шелестом стрела скользит по направляющей… Хлопок тетивы… Сохатый вздрагивает и делает большой прыжок вперед, подняв стену взбитого копытами снега. Когда мини-метель утихает, я в прицел хорошо вижу ярко-оранжевое оперение стрелы чуть позади левой лопатки лося. Сразу он не упал, не из ружья я стрелял, в конце концов, и теперь пытается уйти. Прыжок, еще прыжок! Но снег тут глубокий, я специально, перед тем как засаду устроить, палкой промерял, так что все эти метания мне только на руку — чем больше будет прыгать, тем раньше устанет и тем быстрее парализующая химия начнет действовать. Нечестно, скажете вы? А мне все равно, я жрать хочу. И жена моя, и сын четырехлетний, и еще полтора десятка душ…

Лось уже в полусотне метров, но каждый новый его прыжок все слабее, все неувереннее… Наконец при попытке перепрыгнуть еловый ствол, припорошенный снегом, ноги лося подломились, и он тяжело завалился на бок.

Выудив из футляра еще одну стрелу и уперевшись ногой в стремя, взвел оружие. Сбросил вниз с помоста снегоступы, закинул за спину и закрепил арбалет и торопливо, насколько позволял мой неуклюжий зимний наряд, спустился вниз. Под деревом я провалился в снег почти по пояс, но быстро выбрался и уже вскоре бодро шагал по сугробам в сторону своей добычи.

Сохатый был жив, но тубарин [5] Тубокурарин-хлорид (тубарин) — мышечный релаксант, препарат, который применяют в анестезиологии для расслабления скелетной мускулатуры путем прерывания передачи возбуждения с нерва на мышцу. Его применяют внутривенно, первоначальная доза — 0,3–0,5 мг/кг. Действие наступает через 3–5 мин без фибрилляции мышц. Расслабление мышц начинается с лица — глаз, век, жевательных мышц, затем глотки, гортани, груди, живота и конечностей; последней выключается диафрагма. Аналог активного вещества яда кураре. Тубокурарин дает ганглиоблокирующий и гистаминоподобный эффект, поэтому при его применении возможны снижение артериального давления и аллергические реакции. Он выделяется с мочой и очень медленно инактивируется. Синонимы: Amelizo! Curadetensin, Curarin, Delacurarine, Myostatine, Myricin, Tubadil, Tiibaril, Ttibarine, Tubocuran, Кураринаста, Интоксотрин и др. Форма выпуска: 1 % раствор в ампулах по 1,5 мл (15 мг в 1,5 мл). уже разошелся по его организму — даже веки зверя были неподвижны, хотя мышцы ног еще подрагивали. Тщательно прицелившись, я выстрелил ему за ухо.

Теперь задача мне предстояла едва ли не более сложная, чем собственно охота. Времени до того момента, как мутноватые сумерки сменятся настоящей ночной темнотой, оставалось всего ничего, а тушу «прибрать» надо обязательно — все чаще в наших краях стали замечать волков и, что еще хуже, стаи одичавших собак. Оттого и арбалет использовал, а не карабин. Экономические причины — дело тоже важное, но учиться добывать зверя, не производя шума, тоже надо. Понятно, что утянуть в одиночку всю добычу я не смогу, но есть и у нас смекалка…

«Вот это, пожалуй, подойдет», — осмотрев деревья, росшие вокруг, я выбрал подходящее. Сняв висевший на поясе солидный моток альпинистской «статики», я принялся обвязывать заднюю часть туши. Закончив с веревками, достал небольшое брезентовое полотнище и расстелил его метрах в полутора от туши — кидать в снег инструмент совсем не дело! Снял с пояса топорик. Кромсать, что называется, по живому — это для настоящего охотника не совсем правильно, но шкура, рога и прочие второстепенные трофеи меня заботят в последнюю очередь. Сейчас главное — свежее мясо. Отточенный до остроты бритвы топорик глубоко входит в тушу, разваливая мышцы и перерубая сухожилия. Работать приходилось осторожно, стараясь не перемазаться в крови — заляпаешься, потом она задубеет на морозе, и не только одежку хрен отстираешь, но и подвижность может снизиться.

«Так, теперь аккуратнее — не хватало еще выщербить лезвие о кости!» — отложив топор и достав нож, перешел к более тонким методам. Спустя пару минут я снова взялся за топор. Тщательно прицеливаясь, тремя ударами перерубил позвоночник, развалив тушу сохатого почти пополам.

Дальше сложнее — перевернуть лося, чтобы добраться до его правого бока, я не могу, но где наша не пропадала?