Александр Конторович - Лорд в серой шинели

– Спасибо! И сам как-нибудь разберусь.

Горец раздумывает какое-то время. Потом поднимает голову:

– По праву ли ты занимаешь это место? Признан ли королем?

На этот вопрос ему отвечает барон:

– Милорд Сандр сразил прежнего графа в честном поединке. Это произошло согласно всем нашим законам. Королю это может нравиться или не нравиться, но повлиять на существующее положение вещей он не может.

– Так, – кивает князь. – Я понял. Понимаешь ли, – обращается он ко мне, – что своим решением ты можешь вызвать войну?

– Понимаю. Но не понимаю ее причины.

– Люди, которые работают на Одноглазого, остаются без работы. Что они будут есть? И что будут есть их семьи?

– Пусть они вырвут с корнем красные цветы и посадят овес. Насколько я знаю, раньше вы как-то обходились и без них.

– Выживут не все. Их смерть будет лежать на твоей совести.

– С какого бодуна? Это не мои подданные. Забота об их жизни и благосостоянии – обязанность их князя.

– А что будет с людьми, которых мы привозили? Дашь ли ты денег за то, чтобы они остались живы?

– Не дам.

Горцы шушукаются. Столь полного и безусловного облома их посольство явно не ожидало. После недолгих переговоров вперед снова выступает Генер.

– Ты сам виноват. Я пробовал тебя убедить, уговорить – все бесполезно. Твой слуга сам подсказал мне выход – я вызываю тебя на поединок! И по вашим законам займу это место.

За моей спиной возмущенно сопит барон. Поворачиваюсь к нему:

– Не волнуйтесь, Лэн. Что с него взять? Нормальных доводов и аргументов эти люди не приемлют.

Встаю с кресла и спускаюсь вниз навстречу горцу. Его соратники уже отошли назад, освободив нам место.

– Ну, что, князь? Готов ли ты драться?

– Здесь?

– А чем не нравится это место? Занять его после моей смерти ты хочешь, а драться здесь желания нет?

– Мы не сражаемся пешими.

– А вот тут уже сам виноват! Надо было думать, когда вызов бросать! Ты вправе его бросить, а вот как будем сражаться – это уж мне решать. Так что драться будем здесь. Тем оружием, которое у нас при себе имеется. Не нравится – признавай себя побежденным! Сразу оговорюсь: ехать к вам в горы и вешать себе на шею твои полторы тысячи головорезов я не собираюсь. У меня и здесь забот хватает.

Горец долго не раздумывает. Резкое движение – и он выхватывает свой меч. Действительно, здоровый дядька. Он держит его одной рукой. Чуть напряг бицепс, крутанул – сверкающее лезвие с глухим гулом описывает круг в воздухе. Так, парень крепкий. Интересно, как долго он может вертеть в воздухе эту хреновину? Делаю шаг вбок. За моей спиной слышу топот ног: мои соратники освобождают место для схватки. Князь перекидывает меч из руки в руку. Улыбается. Для него уже все ясно. Рунный клинок по своим размерам значительно уступает его мечу. Надо полагать, все его выкрутасы относительно конного поединка были просто дымовой завесой. Он и пеший со своим мечом управляется будь здоров. Так что, вызвав меня на поединок именно сейчас, он наверняка учел эту возможность. Своим длинным клинком горец может нашинковать меня в мелкую полоску, не приближаясь на дистанцию, где его можно достать моим оружием. Судя по довольным ухмылкам на мордах его сотоварищей, они приняли деятельное участие в данной затее. Небось кто-то из них и подсказал. Ну, что ж, дорогие товарищи, тем сильнее для вас будет облом.

Князь взмахивает мечом – это уже боевой выпад. Плавным движением ухожу вбок и выдергиваю свой клинок. По сравнению с мечом горца мое оружие смотрится совершенно бледно и абсолютно неубедительно. В их глазах я сейчас выгляжу полнейшим дилетантом. Некоторые, надо полагать особо жадные, члены посольства уже начинают шарить глазами по сторонам. Добычу себе приглядываете? Напрасно...

Генер продолжает наступать. Его оружие описывает в воздухе сверкающие круги, проносясь в опасной близости от моей головы. Тактика у него простая – пользуясь преимуществом в длине оружия, загнать меня в угол и уже там прикончить с безопасной дистанции. Продолжаю отступать, уклоняясь от особо опасных выпадов. Пару раз пробую сбить его клинок вбок, подставляя свое оружие плоской стороной. Но здесь тот фокус, что я проделал некогда с Вилемом, явно не прокатывает. Скорость вращения меча существенно выше, чем у топора трактирщика. Да и как боец горец явно его превосходит. Он внимателен и осторожен. Увидев мои попытки, хмыкает и откуда-то из-за спины выдергивает длинный кинжал. Теперь у него оружие в двух руках. И он сразу же дает мне понять, что взял его не вчера. Длинный выпад с левой руки только пару сантиметров не доходит до моего бока – я успеваю увернуться. Слышу, как сзади одобрительно крякает Лексли – его школа!