Алексей Евтушенко - Отвези меня домой

– Эх, что-то как-то грустно, – сказал Егор. – Позвоню-ка я Зое и назначу-ка я ей свидание. Анюта всё равно до завтрашнего дня точно не появится, так что надо пользоваться.

– Она что, ревнует? – смешно задрал брови Володька.

– Да как тебе сказать… – замялся Егор. – Что-то вроде этого наблюдается.

– Ни хрена себе… Ну ты, казак, даёшь – влюбил в себя инопланетное существо женского пола! Полный атас.

– Во-первых, она не инопланетное существо, – самодовольно подкрутил ус Егор. – У неё нет своей планеты. А во-вторых, – да мы, казаки, такие. Не то, что некоторые пришлые непонятно какого роду– племени.

– Давай – давай, – зловеще поощрил его Четвертаков. – Гордись, пока можно. Скоро гордиться нечем будет. И некем. И некому. Ты будешь звонить или нет? А то мне что-то спать захотелось. Договаривайся давай, и я спать лягу, – и в ответ на недоуменный взгляд Егора добавил. – Это, наверное, реакция организма такая на неприятные известия.

– Погоди, – вспомнил Егор, – ты же в Москву завтра собирался?

– Ага, – сказал Володька. – Вот сейчас я все брошу и поеду в Москву!

– Тоже правильно, – согласился Егор и взялся за телефон. – Какая уж тут Москва…

Зоя на этот раз оказалась дома. Егор договорился с ней встретиться через час в центре, у здания цирка, и поднялся уходить.

– Отдыхай, – сказал он Володьке. – Ты отдыхай, а я пойду встречаться с красивой девушкой. Кто знает, может больше и не доведётся.

– Типун тебе. Только сразу, как Анюта объявится, звони.

– Чего там звони… Вместе с ней и приеду.

Они распрощались, и Егор вышел на улицу.

На улице было ярко и тихо. Быстро высыхающие лужи бросали во все стороны весёлых солнечных зайцев.

Егор попытался посмотреть в упор на уже совсем почти летнее солнце и, тут же, ослеплённый, затряс головой. Думай о приятном, сказал он себе. О приятном и волнительном. Думай о том, что было во Львове и о том, что, возможно, будет сегодня. Тебе ведь этого хочется? Очень хочется. Вот об этом и думай. А о солнце не думай, не надо. Тем более, что думы твои всё равно ни к чему не приведут. А если ты такой мудак, что не можешь об этом не думать, то нечего было назначать девушке свидание, а нужно было набрать ещё водки, пойти к ребятам в мастерскую и надраться. Не смотря на все сопротивление организма. А завтра проснуться и тут же надраться снова. Решить, так сказать, проблему. По-русски и по-мужски. Но ты этого не сделал. А раз не сделал, то думай о Зое и о том, как вам опять будет хорошо.

Так уговаривал себя Егор, неторопливо шагая к месту встречи.

И, таки, уговорил.

Во всяком случае, когда он, стоя на углу, у цирка, издалека заметил Зою, то мысли о гаснущем солнце и неизбежной смерти торопливо покинули его голову и сердце.

Он стоял с цветами в руках и с удовольствием наблюдал, как лёгкой походкой в летнем платье Зоя идёт по улице, улыбаясь просто оттого, что у неё хорошее настроение, что день замечательный, и прямо сейчас её ждёт встреча с ним, Егором Хорунжим.

А может быть, он просто верил, что улыбается она именно поэтому.

– Здравствуй, – сказал протягивая цветы и целуя девушку в губы. – Я соскучился.

– Я тоже, – ответила Зоя на поцелуй. – Водка, пиво и розы. Изысканный набор.

– Добавим к нему шампанского?

– И мороженного!

– Тогда нам с тобой прямая дорога в «Зелёную горку». Пошли?

– Пошли!

Что может быть приятней майского вечера в «Зелёной горке», когда рядом любимая девушка, а в карманах полно денег? Трудно сказать так вот сразу. Пожалуй, что и ничего. То есть, разумеется, можно найти более приятные душе вещи, но они будут, так сказать, из других категорий и жанров. Это всё равно, что сравнивать игру «Спартака» и труппы МХАТ.

Они провели чудный вечер, который закончился не менее чудно у Егора дома, плавно перейдя в полную любви и нежности ночь.

Егору было так хорошо, что он на время забыл и об Анюте, и о страшном её сообщении, и вообще обо всём. Да и зачем было помнить о ком или о чём бы то ни было, когда в целой Вселенной, кроме него и Зои, на данный момент не существовало никого и ничего?

Совершенно счастливые они заснули, обнявшись, а под утро Егор проснулся от того, что за дверью, на крыльце, плакал кот Тихон.

Плакал он тихо, полностью оправдывая своё имя. Но жалобно и как-то очень по-человечески.

Егор осторожно высвободил руку, на ощупь нашёл штаны и сигареты, оделся и вышел во двор.

– Тишка, Тишенька, – позвал он негромко, присаживаясь на крыльце и закуривая.