Ричард Лупофф - Гибель солнца

Дэниел включил телевизор, нашел программу новостей и обнаружил, что видит события начала декабря 2009 года.

Восемьдесят лет назад. Он улыбнулся. Они потратили массу времени и сил, подбирая записи, чтобы создать ему иллюзию просмотра телепередач. Он посмотрел старую программу новостей, матч хоккейных команд колледжей, а затем, устав, выключил телевизор и прошел в кухню, тщетно мечтая о банке пива.

Тяжело вздохнув, Дэн закрыл, дверцу холодильника, заполненного банками «Кайрин» и «Дос Экус». Он услышал знакомый булькающий звук, обычно раздававшийся в доме, и двинулся в спальню. Да, они установили здесь пятидесятилитровый аквариум с тропическими рыбками и бесшумным воздушным насосом, который никогда не работал бесшумно. Крошечная африканская лягушка высовывалась из воды, делала вдох и вновь пряталась на дне.

Дэниел некоторое время стоял около кровати, затем провел рукой по лицу, вернулся к своему стулу, сел, положив ноги на столик, и закрыл глаза, погрузившись ненадолго в полную темноту.

Через какое-то время он открыл глаза. В комнате стало темно. Свет с улицы не проникал через плотные занавески. Он поднялся и выглянул наружу. На улице почти отсутствовал транспорт и совсем не видно было пешеходов.

Он заметил, как неясный силуэт метнулся от темной аллеи к водосточной трубе и исчез. Это могла быть кошка или большая крыса.

Дэниел вернулся в спальню, привлеченный булькающим звуком воздушного насоса, он забыл выключить маломощную лампу, подогревавшую «аквариум» и ее оранжевый свет окрашивал комнату в мягкие теплые тона.

На кровати, отвернув одеяло и опираясь на подушки, сидела Мари-Элейн. Она была занята и не взглянула на стоявшего в дверях Дэниела. Он обрадовался, что жена не заметила его. Он просто стоял и смотрел.

Черные волосы обрамляли ее лиц, кожа на лбу и щеках выглядела нежной и гладкой. На ней была надета бежевого цвета ночная рубашка, спущенная с плеч, чтобы открыть груди.

Она держала завернутых в легкие одеяльца близнецов, каждый из них сосал грудь. На ее лице, повернутом к детям, застыло выражение покоя и блаженства.

Дэна переполнило чувство радости и благоговения пред красотой Мари-Элейн и прелестью двух младенцев, сосущих ее грудь. Он почувствовал, необъяснимое желание упасть перед ней на колени. С внезапной ясностью и силой он понял смысл поклонения Мадонне.

Почти одновременно его захлестнула непреодолимая волна желания, он ощутил сильнейшее, почти болезненное возбуждение. Ему хотелось броситься на Мари-Элейн, сжать в объятиях, проникнуть в нее, слиться в единое целое.

Он распахнул халат, сбросил его на ковер, поставил одно колено на кровать и наклонился вперед, опираясь на ладони.

Мари-Элейн взглянула на него и улыбнулась. На лице ее отразилась радость, понимание, согласие. Она улыбнулась двум сытым и сонным младенцам, лежавшим у ее груди.

Дэниел взял у нее одного ребенка. Он прижал его к груди и принялся ходить взад-вперед по комнате, легонько похлопывая младенца по спине. Он услышал ласковый смех Мари-Элейн, в котором, однако, не было насмешки. Он взглянул на нее и увидел, что она укачивает младенца, но смотрит при этом на него. Дэниел оглядел себя и обнаружил, что обнажен и сильно возбужден. Он тоже засмеялся.

Они уложили детей спать и укрыли одеялом.

Мари-Элейн опять вернулась в кровать, но теперь ее бежевая рубашка лежала в ногах. Она сидела, опираясь спиной на подушки, ее черные волосы разметались по плечам. Дэниел мог видеть крошечную капельку молока, оставшуюся на ее соске.

В сильном возбуждении он подошел к кровати, стал на колени на одеяло и посмотрел на жену.

Он наклонился, уперся ладонями в стоявшие вертикально подушки и закрыл глаза. Холодная дрожь сотрясала его тело. Затем Дэниел открыл глаза и посмотрел вниз. Он был один в кровати. Слабый свет шел от стоявшего на тумбочке аквариума. Единственным Звуком в комнате было бульканье неисправного воздушного насоса. Дэниел не слышал своего дыхания. Он прижал руку к груди, чтобы почувствовать биение сердца, но ощутил лишь слабое равномерное гудение ротационного насоса.

Его оптические сенсоры, способные чувствовать электромагнитные волны в широком диапазоне и фокусироваться на различных по удаленности объектах, управлялись электроникой. Они не имели движущихся деталей, не нуждались в смазке, внутри них не циркулировала жидкость, а конструкторы не догадались снабдить его подобием слезных желез.