Мария Семенова - Ошибка «2012». Мизер вчерную

— О достопочтенная Чёрная Корова… — Мгави снова ткнулся лбом в пол, его голос благоговейно дрогнул. — Благодарю тебя. Приказывай. Повелевай. Всё сделаю, что в моих ничтожных силах. Всё и даже свыше того…

— Я всегда знала, что ты хороший негр. К тому же с головой, — улыбнулась Мамба, но сразу оставила веселье и сделалась очень серьёзна. — Придвигайся ближе и устраивайся поудобнее. Слушай и запоминай.

Далее она перешла на шёпот и стала помогать себе жестами, причём не только рук, но и ног. Она рассказывала и про зловредных Змеев, и про испоганенную Игру, и про на всё чихающего Хозяина, и про перемены наверху… В красках, в деталях, очень подробно. Про всё, про всё.

Когда Мамба закончила свою повесть, Мгави вскочил как на пружинах и сжал кулаки.

— Пусть меня разорвёт леопард! — зарычал он. — Пусть того леопарда убьёт лев, а льва затопчут слоны! Скажи, Обеама, чего все ждут? По мне, время вместе отправляться на великую охоту! А-йи-зе!.. [164] «Пусть он (враг) придёт!» — боевой клич зулу.

Мысль о том, что его столько лет дурачили какие-то репты, жгла, точно крапива. Да не та бледная немочь, растущая возле покосившихся российских заборов! Крапива имелась в виду африканская, от ожогов которой можно запросто испустить дух. Так вот что за поганые твари рассорили его с братом и, что ещё хуже, с дедом! С дедом, научившим Мгави в этой жизни всему. А он, сосунок, отблагодарил его плевком постыдной измены…

— На рептов, дружок, с одним копьём не попрёшь. Для этой охоты нужны Предметы Силы, — усмехнулась Мамба, погладила на груди ожерелье и испытующе посмотрела на Мгави. — Если бы, к примеру, нам удалось достать Флейту Небес! Мы на ней сыграли бы Змеям погребальную песню. Мир не без добрых людей, Нагубник уже нашли, а вот сам инструмент… Говорят…

— Да здесь она, эта Флейта! — неожиданно перебил Мгави, обрадованный, что способен помочь. — Она в кости вот этой левой ноги. Нужно только раздобыть Желчь пяти лиан… а впрочем… — Бывший тонтон-макут задумчиво погладил свою голень и твёрдо посмотрел Мамбе в глаза. — Режь мою плоть. Дроби кость. Доставай Флейту. Не жалей меня, могучая Обеама, я заслужил боль. Я готов всю жизнь ходить на костылях. Может, тогда дед и брат смогут меня простить… Действуй, Обеама, я не стою твоего сострадания.

Глаза его яростно сверкали, голос звенел, сразу чувствовалось — не шутил. Да уж какие тут шутки.

— Говоришь, Флейта здесь? — странно посмотрела на него Мамба, кивнула, и её голос тоже дрогнул самым неожиданным образом. — И Желчь пяти лиан не нужна? Дадевету! Ну ты и негр!

Она, что было редкостью, испытывала неуверенность. С одной стороны — если по уму, — надо было вытащить Флейту, на скорую руку залатать Мгави и поскорее отбыть. А с другой стороны… Мамба едва ли не впервые задумалась о том, что потрошить берцовую кость, — это вам не глистов выводить. Особенно когда ни условий, ни снадобий, ни времени для полного ритуала. А ведь негр и так уже настрадался. И что, спрашивается, ждёт его после? Гангрена, ампутация, костыли. Это в лучшем случае, со здешней-то лекаркой! Да и вообще не дело это — своих в тюрьме оставлять. Нет, нет. Думать надо. О том, как всем вместе выйти в маковое поле, под чистое рассветное небо, в котором машут крыльями голуби.

Мгави понял её взгляд по-своему.

— Обеама, я буду готов через минуту, — с прежней решимостью произнёс он и принялся закатывать штанину. — Надо только клеёнку какую-нибудь подстелить. Здесь люди после нас жить будут, а пол деревянный…

Он был спокоен и величествен, как Шака Зулу [165] Шака (Чака; ок. 1787–1828) — гениальный военный и политический деятель народа зулу. Созданная им держава простиралась от мыса Доброй Надежды до границ современной Танзании, а войско, для которого он лично разрабатывал оружие и новаторские тактические приёмы, своей железной дисциплиной и боеспособностью вызывало зависть у европейцев. Тёмная сторона Шаки состояла в переходе от более-менее ритуальных стычек между враждующими племенами к сражениям до поголовного уничтожения противника. Считается, что развязанные им войны унесли более миллиона жизней. Закончил «африканский Чингисхан» скверно: впав после смерти матери в форменное безумие, обрушил незаслуженные репрессии на свой народ и был в итоге убит собственными сводными братьями. В современной Африке его имя является весьма почитаемым. перед боем на холме Г’окли [166] Бой на холме Г'окли — знаменитое сражение, где в полной мере раскрылся полководческий гений Шаки. . Мамба вдруг поняла, что не зря выворачивалась наизнанку, вызывая Тинги-Ронго и Мпунгу.