Аллан Коул: При дворе Вечного Императора

Были уже сумерки, на небе высыпали звезды, но теперь их скрыли от глаз километровой длины корпуса двух космических линкоров класса “Герой”. Лазерные пушки обоих линкоров открыли огонь; из портов, полыхая пламенем, вылетали боевые ракеты. И вот мало-помалу все наземные огневые батареи “противника” на земле были подавлены и прекратили огонь. Тем временем тактические корабли взмыли еще выше, под брюхо линкорам, и исчезли в его раскрывшихся люках. Подобрав тактические корабли, линкоры ушли вертикально вверх, с хлопком преодолели звуковой барьер и почти мгновенно исчезли из вида, покинув атмосферу Прайм-Уорлда.

Полмиллиона зрителей бесновались на трибунах от восторга.

Вечный Император налил себе большую порцию виски, выпил, тихо крякнул и решил, что Двенадцатой гвардейской не грозит опала и откомандирование в Драконию.

Годфри Алэна била легкая дрожь, когда он наблюдал, как имперские военные корабли исчезают в небе. Он мысленно представил, как именно эти боевые машины станут подниматься над планетами его родного союза звездных миров – превратив эти планеты в пепел, уничтожив все живое. И случится это, по его подсчетам, не позже чем через год. Будут сеять смерть во имя мира...

Алэну доводилось сталкиваться с имперскими гвардейцами прежде – и лично, в бою, и при разработке военных операций против них, поэтому он не с чужих слов знал подлинную мощь имперских сил. Но, странным образом, вид всех этих космических боевых кораблей и то, как они плавно уносят на своих бортах разом двенадцать тысяч великолепно обученных головорезов, потряс его до глубины души.

“И я фактически единственный человек, который может отвратить возможность этого массированного вторжения. Таанский Союз будет взирать на это безучастно. А мой родной народ в результате такого нападения будет попросту уничтожен до последнего человека. И дело, за которое я боролся всю жизнь, будет навсегда проиграно”.

Годфри Алэн отнюдь не был самоуверенным эгоистом – все действительно складывалось так, что именно он, и только он мог спасти свой народ. К несчастью, ему оставалось жить лишь двадцать четыре часа.

Кто не любит клоунов и акробатов! А сейчас больше тысячи клоунов-акробатов заполнили парадный плац. Среди их номеров был, например, такой: взвод мнимо пьяных солдат, которые решили приветствовать Императора, но спьяну не знают как. Все кончается дракой между ними; в результате они неожиданно выстраивают пирамиду из своих тел, самый “пьяный” карабкается наверх – и по-настоящему четко отдает честь Императору, после чего теряет над собой контроль, снопом валится вниз, делает сальто и ловко приземляется на пятки. Были на арене и люди в бочках, которые скатывались по наклонным плоскостям между препятствиями и чудом не разбивали свои бочки в щепы. А еще акробаты, проходившие сотни метров на руках. И гимнасты, которые чего только не вытворяли в воздухе. И клоуны-боксеры, которые осыпали друг друга страшными ударами и вскакивали, как ни в чем не бывало...

Публика была в восторге от представления.

Диктор объявил, что эта тысяча клоунов – часть имперского гимнастического полка. Но такого полка не существовало. Лишь Император знал, что это единственный возможный вариант появления на публике людей из подразделения Богомолов – лучшей, элитной части особого назначения, отряда коммандос, самого тайного и самого опасного орудия Вечного Императора.

Впрочем, дети – и, между прочим, сам Император – искренне наслаждались клоунской частью этого празднества.

В обычное время доктор Харс Стинберн наблюдал бы за празднованием Дня Империи из частной ложи. В худшем случае его место находилось бы во втором ярусе. Но вероятнее всего, профессора пригласили бы в первый – гостем лечившихся у него высокопоставленных больных.

Однако сейчас время было необычное.

Стинберн сидел далеко-далеко от места, где приземлялись корабли тактического космофлота – не в кресле, а на голой скамье. Такие скамьи предназначались для рядовых праймуорлдцев.

Рядовых праймуорлдцев. Крестьян. Рабочих.

Стинберн был стопроцентным расистом. Но у богов очень едкое чувство юмора. Весь ряд перед ним занимали грузчики из космопорта. И не люди-грузчики, а грузчики – осьминогоподобные существа из какого-то далеко мира. Они размахивали щупальцами с флажками, жевали что-то мерзкое, что-то несъедобного вида, пили что-то еще более непотребное и временами обдавали профессора вонючим перегаром. Хуже того, грузчики неведомой расы выражали свой восторг от происходящего широко раскрывая желеобразные серые пасти, расположенные на верхней поверхности их тела, вбирали побольше воздуха, а затем внезапно и с силой выталкивали его с трубным звуком через ноздри.