Дмитрий Силлов - Закон наемника

В глазах Шрама мелькнуло что-то странное, чего я раньше за ним не замечал.

— Ну и… это было для него наилучшим выходом, — проговорил наемник. — Честно говоря, мне не хотелось, чтобы твой отмороженный Японец засунул ему в живот взрывпакет. Все-таки Лебедев большой ученый, и к тому же пожилой… Нехорошо так над стариками издеваться.

«Вот те раз, — подумал я. — Кто бы только мог подумать…»

— …что у контролера может быть что-то человеческое, — закончил мою мысль Шрам. — На самом деле не совсем я и контролер. Мысли читаю раз от раза, когда в резонанс попадаю… Ну еще кое-что могу. Короче, все-таки человек я… наверно. Отец мой на ЗГРЛС работал. Когда в восьмидесятом был ее пробный пуск, я с дружком на полигон пробрался, ну и хватанули мы с ним излучения… В общем, ладно, поговорили и будет, — закончил он, рассекая лезвием последний виток скотча, обмотанный вокруг моей ноги. — Пошли прикинем как народ будем освобождать, а то я, сам знаешь, не очень разбираюсь в этих саркофагах. У тебя оно как-то ловчее получается.

Верхние этажи лаборатории представляли собой череду полностью заброшенных помещений. В темноте Выдра споткнулся о высохший труп снорка и забористо выматерился.

— Тише ты, — шикнул на него Шрам. — Здесь, мать твою, между прочим, дамы.

Однако галантность наемника была не совсем кстати. Та, чьи глаза снились мне каждую ночь, так и не пришла в себя — Лебедев добросовестно накачал ее какой-то гадостью. Сейчас я нес ее на руках, а Шрам, Выдра и Петренко прикрывали меня с трех сторон. Кстати, полковник повел себя как настоящий «долговец». Как только мы с наемником вытащили его из стеклянного саркофага, он самостоятельно перебинтовал израненные руки, нашел и заменил батарею на поясе, фиксирующем приводы ног, а после ударом окованной сталью ноги вышиб неприметную дверь в оружейную. Оказывается, он единственный из пленников все это время был в сознании и, несмотря на боль, примечал, что где плохо лежит. По ходу из него получился бы неплохой конкурент Сидоровичу — если, конечно, он и до этого не приторговывал хабаром.

Понятное дело, что я не расстался со своим АК, который подобрал возле убитого Шрамом «монолитовца». Да еще и СВД «нулевую» себе на складе Лебедева присмотрел, заранее кем-то обмотанную серой маскировочной лентой — под цвет большинства зданий Припяти. Правда, сейчас мою новую винтовку нес Шрам — этакий снайпер в квадрате, «дегтяревка» на плече плюс «Винторез» в руках.

У Петренко с руками было совсем плохо — прямой пациент Болотного Доктора, однако виду он не показывал. Даже «Вал» себе подобрал было — но поморщился и, с сожалением отложив автомат, ограничился парой разработанных для американского рынка немецких пистолетов Heckler & Koch USP уменьшенной модификации «Compact».

— Хоть что-то полезное в Зоне от пиндосов имеется — стволы, — проворчал он, осторожно, чтоб лишний раз не потревожить раны, заряжая относительно легкую «карманную артиллерию». И сейчас, глядя на мужество этого человека, я невольно забыл о том, что когда-то он приговорил меня к расстрелу. Ходить на протезах и при этом с открытыми ранами на руках хладнокровно готовиться к бою сможет далеко не каждый. Впрочем, если полковник снова решит нашпиговать меня свинцом, моё уважение не помешает ответить ему тем же.

Выдра, по-моему, еще не до конца пришел в себя. После того как Шрам ментальным ударом снес программу, заложенную «монолитовцами» в мозг сталкера, те быстренько скрутили его и отправили в лабораторию к Лебедеву. Надо полагать, на «переплавку». Но у профессора были иные планы. Какие — нам уже не узнать, однако гадости всякой вколол он Выдре предостаточно.

— Хрен его знает, что это, — прошептал сталкер, когда мы выдернули иглы из его вен. — Лучше пристрелите… а то опять что-нибудь наворочу.

— Это всегда успеется, — сказал Шрам, вглядываясь в его зрачки. — Мозги вроде чистые, а дерьмо из организма само выйдет, если пациента чистым спиртом поить и вовремя закусывать. Так что готовься к диете, больной. Сталкерский паек — это тебе не «монолитовские» концентраты. Отвык небось?

Выдра слабо улыбнулся.

— Не помню, — сказал он.

— Вспомнишь, — пообещал Шрам…

Сейчас Выдра пёр на себе тяжелый «Корд» — универсальный консервный нож для всех типов экзоскелетов. Бронебойная пуля калибра 12,7 миллиметра прошивала что сталкерский комбез, что многослойную кевларовую броню суперсовременного «WEAR 4Z» с одинаковой легкостью. Я попытался его отговорить, но сталкер уперся: