Дмитрий Никитин - Алайцы на Айгоне

Исторический день первой высадки человека на другую планету заканчивался совсем обыденно, с ощущением легкого разочарования. Не радовал даже праздничный ужин, впервые за полгода полета разложенный по тарелкам, а не закаченный в тюбики. Впрочем, из присутствующих он один не был на банкете у имперцев, где, говорят, подавали на фарфоре. По маленькому монитору удалось посмотреть переданный с Гиганды телерепортаж о самих себе в «Алайских вечерних новостях». Дважды перегнанная через космос картинка была ужасной. Выслушали два поздравления от Его Высочества. Первое — до невозможности официальное. А во втором, приватном, усталый герцог просто негромко поблагодарил их за подвиг.

За окнами стояла непроглядная ночь. Вин попыталась соорудить занавески, как будто кто-то мог подсматривать снаружи. Баг вызвался ночевать в своем бронеходе, но командир отказал. А жаль, стало бы немного посвободней. После первого дня на планете Динга чувствовал себя совсем разбитым, немилосердно болели ноги, будто продолжали бесконечно вышагивать по инопланетным камням. Похоже, что и остальные были не в приподнятом настроении. Особенно явно выражала недовольство ящерица Варра, зачем-то выпущенная из своего контейнера. Она несколько раз пыталась по привычке к невесомости пробежаться по стене, каждый раз звучно шлепаясь на пол. Для успокоения расшатанных нервов вараниха слопала банку мясных консервов и залезла греться в кастрюлю с супом. Увидев это, Динга решительно отказался от добавки.

— Практически полная стерильность, — проговорила Вин, просматривая результаты первых проб. — Выявлено всего восемнадцать бактерий, да и те небесспорны…

— Что значит небесспорная бактерия? — спросил с улыбкой Динга.

— Сложность идентификации в данных условиях, — устало вздохнула биолог. — На первый взгляд эти образцы аналогичны обыкновенным бактериям Гиганды. Вполне возможно, что это мы сами принесли их с собой на Айгон.

— Безбилетные пассажиры! — рассмеялся бортинженер. — Но как нам различить занесенные и местные формы жизни, если они действительно окажутся похожими?

— Надо будет делать генетический анализ, — совершенно серьезно ответила Вин. — Но прежде хотелось бы собрать побольше биологического материала.

Барон Лугс изящно, будто на фуршете у Его Высочества, отправил вилкой в рот последний мясной ломтик, промокнул губы салфеткой и счел возможным вступить в разговор:

— Надеюсь, Вин, что в Котловине Вы обнаружите всевозможные биологические образцы. Пока же заканчиваем дела и отдыхаем. Завтра — трудный день, выходим в поход.

Динга знал, что по планетарной программе командир находится рядом с кораблем, а исследовательские вылазки делают остальные члены экипажа. Поэтому он поинтересовался:

— Барон, когда можно будет получить инструкции по поводу действий в Котловине?

— Я их дам на месте, — Лугс порывисто встал из-за откидного столика. — Поскольку поход обещает быть сложным, считаю необходимым лично возглавить экспедицию.

Так, кого же тогда он оставит сторожить корабль? Баг ведет бронеход, Вин обещано, что она будет собирать свои образцы. Нет уж, барон… Премного благодарен за доверие, но так не пойдет! Не для того я летел, чтобы застрять на посадочной площадке!

— Динга! — услышав обращение командира, он поспешил согнать с лица возможные следы волнения. — Динга, с утра сразу займитесь «Дикобразом». Пойдете на нем вместе с Вин второй двойкой.

Через внешние микрофоны доносился шум ветра, на озере мелодично звенели вновь намерзающие льдинки. Внезапно Динга услышал слабый звук. Он был едва различим, почти на грани восприятия, но чуткое ухо акустика, не раз выручавшее его в подводных схватках, явно различало то, чего он меньше всего ожидал услышать на чужой планете. Снаружи, из темноты неслось противное кошачье мяуканье.

Бортинженер оглянулся. Похоже, больше никто этого не слышал. Если сказать, подумают, что у него проблемы с головой, переутомился. И впрямь, оставят еще на корабле. Впрочем, чего он волнуется, почему бы действительно на Айгоне не водиться кошкам…

— Вин, — заговорил, с недовольством слыша в голосе предательскую хрипотцу. — Здесь могут быть крупные животные?

Биолог уже укладывалась спать за отгородившей угол кубрика ширмочкой и отвечала между зевками:

— Ну, что считать крупным, и кого причислять к животным… На Плато Гридда «Айгоноход» заснял псевдополипоидов, образовавших колонию размером с футбольный мяч… Если такое вдруг увидите, не пугайтесь. Оно не кусается.