Игорь Негатин - Лишнее Золото [СИ]

Воскресная прогулка по Парижским улочкам хорошего настроения не прибавила. Нет, я не расист, но увольте меня от сомнительного удовольствия лицезреть засилье иностранцев во Франции… Странный взгляд для легионера, скажете вы? Да, может быть, и так, но appeler un chat un chat, [4] Appeler un chat un chat, — называть кошку кошкой (фр.) есть разница между наёмником, рискующим своей шкурой, и пришлым бездельником, сидящим на шее налогоплательщиков. Помяните моё слово — пройдёт лет двадцать, и эти приезжие будут жёстко диктовать свои правила нашим пышнотелым и обленившимся рантье. История знает множество примеров, когда чужаки низвергали целые империи в бездну хаоса и запустения. Так будет и с Францией, дайте им только время.

Америка… Не скажу, что меня привлекает эта страна, но выбирать не приходится. Тем более, что Техас — это, наверное, единственное место в этой стране, где люди ещё не заражены новомодным словом «толерантность». Где до сих пор гордятся своими сыновьями, служащими в морской пехоте, и презрительно кривят губы при виде женоподобных мужчин.

Поздно вечером я созвонился с Джузеппе. Связь была не ахти какой, но даже расстояние не смогло приглушить его радостные вопли.

— Медведь! Рад тебя слышать, дьявол тебя раздери!

Медведь — это я. Точнее — это прозвище, которым меня окрестили в Легионе. И «крёстным отцом» был именно Пеппино. В одной африканской дыре, куда нас отправила Франция, ему попалась в руки изодранная книга без обложки. Читать он не любил, но чего не сделаешь от скуки? Вот он и вычитал о происхождении некоторых имён. Выяснилось, что Нардин — это усеченная форма от итальянского имени Бернарден, с германскими корнями. «Храбрый медведь». Не знаю, но мне не нравится затасканное выражение «храбрость». Хуже него только «мужественность». Вслушайтесь в истеричное «он мужественно терпел…». Так и тянет пустить слезу, глядя на очередного обрюзгшего страдальца, томно взирающего на мир. Мужчина никогда не терпит, не выносит и не страдает. Он действует. Действует и борется — даже тогда, когда весь свет восстаёт против него.

— Привет, Джузеппе! Слышал, что ты стал большим любителем пива и гамбургеров?

— Как бы не так, Поль. Стараюсь держать себя в форме.

— Ну-ну… Бегаешь по утрам? Или для этого ты женился на гречанке? — усмехнулся я. — Понимаю, mieux vaut tard que jamais. [5] Mieux vaut tard que jamais, — лучше поздно, чем никогда (фр.) Может, из тебя ещё и выйдет приличный человек. Хотя, вспомнив несколько амурных историй…

— Оставь свои грязные намёки, сержант!

— Упаси меня бог, Пеппино.

— Ия говорит, что она позаботится о твоей судьбе. У неё на примете есть одна приличная девушка, так что скучать не будешь…

— Гречанка?

— Конечно! Её кузина. Девушке пора замуж и…

— Ах вот как! — засмеялся я. — Тогда начинаю подумывать о том, чтобы отказаться от этой рискованной поездки. Вспомни слова Эрюлена!

— Разве наш полковник что-то имел против женщин?

— Нет, но он сравнивал женатого человека со взведённой гранатой…

— Не переживай, Медведь! Вспомни, что наёмники не умирают…

— Да, конечно. Они спускаются в ад, для перегруппировки. Что там с работой, Пеппино?

— Тоска смертная, — вздохнул он. — Правда, есть одно интересное предложение, но это не телефонный разговор. Обсудим при встрече.

— Надеюсь, ничего противозаконного?

— Lascia stare, Медведь! [6] Lascia stare — не волнуйся, не заморачивайся (итал.)

Поговорив ещё несколько минут, я прояснил некоторые вопросы о предстоящей работе. Как я уже говорил, основным клиентом является небольшая корпорация. Охрана обеспечивает неприкосновенность её территории, а точнее — научного центра. Учитывая, что в городе расположен форт Сэм Хьюстон, один из крупнейших сухопутных военно-медицинских центров, ничего удивительного, что служба безопасности скучает без дела. Недолго думая (и сверившись с расписанием полётов), я сообщил Джузеппе дату своего прибытия. Выслушал очередную порцию криков и даже улыбнулся. Приятно, чёрт меня побери, когда тебя ждут! Жизнь меня никогда этим не баловала.

Прямого рейса в эту дыру, естественно, не было, поэтому летел с пересадкой, через Нью-Йорк. Вещей, учитывая кочевую жизнь, было немного, всё уместилось в одну небольшую сумку. Пачка армейских фотографий, несколько медалей, полученных за время службы — и всё. Заглянул в ювелирный, выбрал (пусть и с опозданием) свадебный подарок для жены Джузеппе, и уже через два дня покинул Францию. Впервые — как гражданское лицо…