Константин Дроздов - Свастика над Атлантидой. Черное Солнце

Переступив через дымящиеся тела, я добрался до кнопок управления платформой. Переламывая в стыках каменную крошку, плита тяжело пошла вниз. Я снова бросил взгляд на трупы у моих ног. Кто были эти люди? Что двигало их поступками и ради чего они погибли? Были, и не стало их. Превратились в тлен. Вспомнит ли о них теперь кто-нибудь кроме убийцы? Мотнув головой, я отвернулся и вновь заставил себя превратиться в хладнокровную боевую машину, которая занята лишь вычислением алгоритма боя.

Двумя этажами ниже платформа остановилась, открыв мне вид на обширный зал, грубо вырубленный в скальной породе. Прожекторы заливали светом большую зеркальную площадку метров тридцати в диаметре, окруженную дюжиной сверкающих хрустальных обелисков. При моем появлении охранявшие площадку солдаты, готовясь к сражению, вскинули автоматические винтовки и плазматоры. Обернулись в мою сторону и несколько человек за обелисками, в черте круга. Сжимая в каждой руке по «молоху», я сделал шаг вперед.

— Я знал, что вы найдете меня, фон Рейн! — послышался голос, и люди в центре площадки расступились. Я разглядел высокого худощавого человека, тяжело опирающегося на трость. Глубокие морщины изрезали бледное лицо, кожа на голове просвечивала сквозь редкие светлые волосы, гладко зачесанные назад. — Вы немного расстроили меня в Италии, а затем и в Аргентине, но теперь я понимаю, что сам спровоцировал вас на те действия. Успешный эксперимент в Сычуани вернул мне расположение духа.

— Десятки тысяч погибших, Каммлер. Они даже не солдаты! Зачем так жестоко?

Каммлер сделал несколько шагов по направлению к краю круглой площадки:

— Не переживайте за них, Эрик. Для Китая, как, впрочем, и для Бирмы или той же России, люди — это лишь безликая самовозобновляемая рабочая масса. Они быстро забывают своих погибших. Ты помнишь советских солдат, Эрик? Конечно, помнишь. Нам их никак не забыть. А нынешние русские на их костях давно дома строят или сваливают без имен в общие могилы, — Каммлер кашлянул в кулак и продолжил: — А для Китая это землетрясение и вовсе божий дар. Китайцы днем и ночью думают, как сократить свою численность, чтобы не задохнуться от перенаселения. А твои хозяева, Эрик? Для чего шумеряне создали землян-геноргов? Тебя, например? Мы для них такой же расходный материал, генетические организмы.

— Хватит болтать, Каммлер! Прикажи подчиненным сложить оружие!

Где-то вдалеке послышались выстрелы и взрывы.

— Госпожа Рейт тоже вот-вот будет здесь. Очень хорошо. Значит, с минуты на минуту можно приступить к демонстрации моих достижений, — бесстрашно улыбнулся Ганс Каммлер и направился обратно к центру круга.

На фланге появились готовые к бою Магдалена и Хенке, но охрана Каммлера, повинуясь приказу хозяина, опустила оружие стволами в пол.

— Лазеры, плазматроны, пушки — все это ни к чему. Ты это знаешь, Эрик. Твоя сила, Эрик, и ваша, госпожа Магдалена, в вас самих, — опять развернулся к нам лицом Каммлер, — моя же здесь, в этой машине.

Отбросив трость, старик развел руки в стороны. Персонал и солдаты, окружающие площадку, попятились к стенам.

— Вот это да! — присвистнул Вернер, когда внутри хрустальных стел четко проступили очертания черепов из такого же горного хрусталя. Двенадцать черепов — по одному на каждый обелиск. Голубые искорки заплясали в глазницах мертвых голов, а воздух вокруг площадки заколебался тонким маревом. Я вскинул «молох», раздумывая — стрелять или не стрелять.

— Вот оружие! — донесся до меня голос Каммлера. — Одного твоего слова, Эрик, одной мысли достаточно, чтобы землетрясение разрушило Рим! Пора добить эти вековые руины, превратить их в мелкую пыль! Или нет? Лучше будет, если ураганы разметают Лондон? А может быть, стоит устроить и то и другое одновременно? Что скажете, госпожа Магдалена?

Мы переглянулись в нерешительности, не зная, что делать дальше. В воздухе вокруг ощущалась нарастающая вибрация. Установленные вдоль стен зала прожекторы стали лопаться брызгами стекла, но свечение со стороны круга продолжало заливать все вокруг неярким, но ясным светом.

— Стрелять бесполезно, господа. Лучше решайтесь и присоединяйтесь ко мне. У этой машины огромные возможности. Она может перевернуть мир, заглянуть в прошлое и будущее. Это и есть то самое Черное Солнце, Эрик! Тот самый Центр Мироздания, закручивающий вокруг себя всю Вселенную! Об этом мы грезили в генеральском зале замка Вевельсбург, этому и поныне молится Шумер! Смотрите!