Сергей Клочков - Лунь

После четвёртого удара молнии у бывшего Саранчи отлетела рука — пар из вскипевших в месте попадания тканей просто взорвал сустав, но зомби снова встал и, уже заметно прихрамывая, продолжил прокладывать нам дорогу. На спине его весело отплясывал огонёк, и дымился он уже весь, начиная от ботинок и заканчивая обуглившейся макушкой, но исправно топал к последней опоре. И, как оказалось, к последней своей «электре».

На решётчатой лапе анкера зажёгся синий светоч, под ногами зомби взлетели струйки пыли, а потом шарахнуло так, что запищало в ушах, и отгоревший от креплений изолятор тяжело грохнулся на землю. И мертвецу хватило: он мешком рухнул на землю, медленно перевернулся на спину, подогнул к животу ноги и замер.

— Готов, — прокомментировала Пенка.

Я подошёл к умершему своей второй смертью Саранче. Узнать его уже было невозможно — круглое пухлое лицо спеклось в чёрную маску.

— Сволочью ты был, парень. — Я ещё хорошо помнил, что именно Саранча предлагал выколоть Хип глаза иглой от шприц-тюбика, поэтому других слов к нему у меня просто не было. — Но вот за то, что провёл, благодарствую. Хоть какая-то от тебя польза получилась. Бывай.

— Вышли, Лунь. — Хип немного улыбнулась и указала на три больших дома с двухскатными крышами. — Вон лесничество. Так понимаю, на ночёвку там остановимся?

— Проверим сначала. А так да, всё равно до темноты из Сухостоя не выйдем.

Дома, хоть и деревянные, сохранились неплохо. Даже шифер на крышах ещё держится, хотя и просвечивает небо в большие дыры кровли, а брёвна стен потемнели почти до черноты. Трактор стоит под навесом, сараи видны, покатые холмики угадываются на месте бывших грядок. Дома почти не гнилые, крепкие ещё, и если в погреб на случай Выброса залезть, то пол на голову не обвалится. На невысоком холме лесничество, а вокруг даже сухостоя нет — сухие деревья почти везде повалены, только высокие пни да валежник… обзор отсюда хороший. Тумана не было, и хотя день перевалил за половину, а невидимое за облаками солнце уже клонилось к закату, я хорошо разглядел узкую полосу грязно-рыжего цвета — Красный Лес. А за ним, далеко-далеко, на самом краю окоёма, полосатую трубу и серые коробочки домов Припяти…

— Слушай, Хип… а когда перестрелка была, ты помнишь, кричала…

— Кричала? Я? — удивилась девушка. — Нет, не было такого…

— «За Че! Свободу не остановить!» — напомнил я.

Хип удивлённо подняла брови. Покачала головой.

— Не, правда не припоминаю… как в тумане всё. В самом деле, да?

Я кивнул.

— Значит, сработал рефлекс… — Хип грустно усмехнулась. — Просто «долганы» в тот момент наших били. Наших, понимаешь? Я тогда и не думала ни о чём… словно отрубило. Только одна мысль: сохатые стреляют по тебе. И всё. Я Хип, Лунь, и я из «Свободы», даже если нашивки давно с комбеза спорола. Это, наверное, навсегда…

И Хип расстегнула молнию нагрудного кармана, вытащила сложенный вчетверо платок. Развернула. Эмблема «Свободы» и нарукавная нашивка.

— Извини… знаю, ты говорил выкинуть. Но я оставила. Это мой последний маленький секрет был от тебя. Не сердишься?

— Нет, стажёр. Нисколько. Если хочешь, на привале опять их можешь на комбинезон приделать. Возражений не будет. Анархистка ты моя.

Хип благодарно улыбнулась, а я приложил к глазам бинокль. Электроника тихонько зажужжала, наводя резкость, и я уже различал чёрные точки окон в домах Припяти, полоски на трубе ЧАЭС. А слева, у самой границы поваленных деревьев и мелкого гнилого болотца, увидел людей. Шесть… восемь… девять человек. Чёрно-красные комбинезоны. Долговцы нас, похоже, пока ещё не замечали, так как направлялись в Сухостой. Наверное, возвращается из рейда пара патрулей… Странно, значит, есть у них свои разведанные маршруты через мёртвый лес, о которых я не знал и через линию пёрся. «Долганы» свои тропинки имеют и хрен с кем этим знанием поделятся…

— Хип, Пенка, прячьтесь! — Я уже прикидывал возможные укрытия… ровное всё, как стол, а за пень не укроешься — псевдогигант с нами. Такую тушу разве что за сараем спрятать можно, а до лесничества можно и не успеть…

Долговны нас заметили. Один из них махнул рукой, судя по коротким, резким жестам, отдал приказы. Их отряд разделился на две группы и направился в нашу сторону. Щёлкнул выстрел, судя по сухому, резкому звуку, стреляли из СВД.

«1030 м», — отсчитал встроенный в бинокль дальномер. Не близко «долги», но и не достаточно далеко. Есть шанс уйти, а за лесничеством я вас, ребята, в такие места заведу, забудете даже, как нас преследовать. Есть там парочка аномальных полей, да таких полей, что сам чёрт ногу сломит. Хорошие вы сталкеры, товарищи долговцы, спору нет, но против одиночки с семилетним стажем да мутанта, что в Зоне родился и вырос, навряд ли сдюжите. Не пройдёте вы там. А если и пройдёте, то крепко пожалеете.