Николай Раков: Волки пустыни

— Самум, значит, — пожимая жесткую руку капитана, произнес Лузгин. — Смертельно опасный ветер пустыни. И шаманишь, конечно? — спросил он.

— Мало, мало шаманим, господин полковник, — коверкая слова и прикидываясь простачком, ответил Гошар, хищно блеснув глазами.

— Ну-ну, другого и не ожидал. Располагайся, капитан, командуй. Оборудование скоро доставят, а мы с господином профессором пойдем шаманку вам выбирать. — И он, повернувшись, зашагал в сторону шлюза.

Недолго попетляв по коридорам, они пришли в грузовой отсек, который десантниками был переоборудован в полосу препятствий. На скамейке у стены сидели восемь девушек, двое из которых курили. Трое были в десантной форме, одна в сером комбинезоне, четверо остальных в обычной повседневной армейской и отличались между собой петлицами службы связи и тыла. Тяжелые автоматы Скиф у одних лежали на коленях, у других стояли между ног. Офицер-инструктор неторопливо прохаживался в стороне, перебрасывая с руки на руку пульт управления мишенями.

— Ты, что, все-таки к поварам ходил, — усмехаясь, спросил Шаман у Лузгина.

— Почему к поварам?

— Петлицы тыла у девчат.

— Это служба охраны тыла. Так что не волнуйся, половником по своей умной голове не получишь.

— Что ж, и на этом спасибо.

Полоса препятствий представляла собой разбросанные по залу большие и маленькие ящики. Через одни можно было перепрыгнуть, другие были выше двух метров, и, чтобы их преодолеть, нужна была сила и ловкость. Был тут и импровизированный ров, и наклонная лестница, и бревно, пара канатов, и, как прикинул Смирнов, несколько сюрпризов — замаскированных ловушек.

При появлении Лузгина и Смирнова девушки без команды встали. Связистки и тыловики быстро, десантницы и разведчица в комбинезоне не торопясь, с легкой ленцой. Последние знали себе цену и не спешили тянуться перед появившимся начальством.

— Господин полковник… — начал офицер-инструктор, но его доклад был прерван отмашкой Лузгина, который прошелся вдоль строя, оглядывая бойцов. Автоматы в руках, пистолеты в кобурах справа на ремне, ножи слева.

«Дожили, — мелькнуло в голове у Шамана, — ищем в женщине не красоту, а готовность и способность убивать».

В отличие от полковника, капитан смотрел на лица, фигуры, руки. Внутренне он вообще был против этих показательных выступлений. Качества будущего члена группы как бойца интересовали его не в первую очередь. Скажи он об этом Лузгину, его бы не поняли. Зачем наносить травмы начальству, чтобы потом оно за твоей спиной крутило головой или даже пальцем у виска. Этих жестов Смирнов не боялся, главное — кто в конечном итоге будет прав. Он почти никогда не спорил и исповедовал высказывание философа Сенеки: «Делай так, как хорошо, а не так, как дозволяется», отбрасывая первое слово мудрого римлянина «похвально».

— Какое задание у бойцов? — отрешаясь от своих мыслей, спросил он у инструктора.

— Прохождение полосы препятствий на время. Поражение шести мишеней. Три из автомата — десять патронов, две из пистолета — четыре патрона, последняя — нож. В конце спарринг.

— Спарринг отставить, — изменил испытание Виктор.

— Есть отставить спарринг.

Лузгин молча показал Смирнову на лестницу, ведущую на площадку вверху, откуда было удобно наблюдать за этим импровизированным соревнованием.

— Командуйте, лейтенант, — отдал он приказание инструктору и начал подниматься наверх.

Удобно опершись на тонкие металлические перила, Шаман с полковником ждали.

Первой на рубеж вышла высокая десантница. По полосе она шла неторопливо, как-то обстоятельно. Преодолевая препятствие за препятствием, она поразила три автоматные мишени, промахнулась по одной пистолетной, так как инструктор заставил ее стрелять, подняв мишень в тот момент, когда она бежала по бревну. А вот с ножом у нее не получилось. Шаман оказался прав насчет ловушек. Ноги десантницы подсекла балка, выскочившая из-под рядом стоящего ящика. Потеряв нож и поднявшись после падения, девушка прихрамывая ушла с конца полосы. Губы ее при этом шевелились и, хоть наверху ничего не услышали, было понятно, что она вспомнила инструктора и кого-то из его родителей.

Две следующие претендентки, тыловичка и связистка, отработали полосу слабее, чем десантница. По два промаха из огнестрельного оружия. Обе попали в расставленные ловушки, и чувствовалось, что связистка никогда не держала в руках боевой нож. Ее бросок был слаб и неестественен.