Анна Чащина - Бог со звезды

Вот как? Богдан сразу понял, что скрывается за сухими фактами. Островитяне открылись. Показали, что могут серьезно повлиять на события и им доступны высокие технологии. Но, по крайней мере, они выразили готовность к переговорам. Демонстрация намерений, значит. Грозная сила решила проявить себя, обозначить присутствие не формально, а предметно. Да, Янус оправдывал название, являясь кладезем поистине удивительных открытий…

Богдан потер виски. Солнце отражалось на поверхности воды, яркими бликами бежало за барашками волн и слепило глаза. Он чувствовал усталость. Необходимо держаться. Пока что он хозяин ситуации и именно от его решений зависит будущее. Януса. Келан. Кристиана. Станции. Но мог ли Богдан с уверенностью сказать, что собственное будущее зависит от него самого? Есть ли в нем мужество принять все до конца, или испытания сломили его волю?

Богдан всей душой стремился к любимой и прекрасно сознавал другую сторону реальности. Кристиан, с которым необходимо заключить соглашение и доставить на станцию. Юридические санкции, разбирательство, под которое они скоро попадут. Статус неконтакта. Расследование. Две его жизни, которые не смогут пересечься. От этого голова становилась тяжелой, а мысли путались. Он сжал кулаки. Необходимо верить в правильность выбранного пути. Как верит Келан.

Богдан помнил, как спешил в Дэндрэ. Как злился, как боролся с внутренним страхом потери, неверного выбора, неосторожного слова. Лео и Яша поддерживали, регулярно сообщая новости: «Келан добралась до Кэшеба. Она остановилась в доме у катаринки. Она в порядке, ее не преследуют». Позже пришло сообщение, что из-за помех — вспышки на солнце — станция день или два не сможет связаться с ним. Богдан сказал что-то в ответ. Неважно, что творилось в этот момент в его душе, он просто обязан был сохранять выдержку.

Они не зря спешили. Богдан достиг города на день раньше запланированного срока и в сопровождении изможденной уже охраны направился к зданию суда. Обычно в таких домах и проводились собрания клана палачей. Но по дороге его перехватили люди в серых плащах. Им удалось подозрительно быстро договориться с охраной, которая с невозмутимым видом оставила Богдана в одиночестве. Правда, псевдоволшебники достаточно легко убедили и его самого. Несколько фактов, дословное воспроизведение сообщения. Да, перед ним действительно стояли представители островитян. Шпионы или облаченные особой властью люди — неизвестно. Но было понятно: смерть Богдана в их планы пока не входила, поскольку так бережно его еще никуда не доставляли.

В хибаре на окраине города Богдан снова почувствовал себя следователем. Перед ним сидел огромный, мрачный жевлар.

Он смотрел с неприязнью, но без гнева.

— Бог со звезды, полагаю, — сухо обронил палач.

Богдан с некоторой опаской смотрел на приемного отца Келан. «Вот я и познакомился с отцом невесты», — с неуместной иронией подумал он, отвечая гиганту:

— Да. Думаю, лучше бы вам объяснить, что здесь происходит. Кто вы и зачем здесь я?

— Ты знаешь, кто я.

Взгляд Стоуша, казалось, пригибал к земле. Богдан невольно восхитился умением жевлара в любой ситуации оставаться над противником. Ведь, судя по записке, он был пленником островитян.

Стоуш продолжил, роняя слова словно глыбы:

— Необходимость заставляет меня поступить так, а не иначе. Я всегда считал, что не могу предать свой клан. Хотя сейчас не вижу разницы между навязанной верностью и лицемерием. Скорее уж, я не буду служить никому. Мне никогда особо не нравились политические игры. Звание мастера я получил как палач, а вовсе не как плетущий интриги старик. Мой приятель Винту задумал гадкое дело и втянул в него Келан. Он обошел меня, подставил ее и собирался убить. Келан — шантийка. Ты знаешь, иномирец, что это значит, не так ли? Думаю, именно поэтому Винту и осмелился пойти против меня. Саранча не имеет права управлять жизнями других. Они могут лишь давать, а забирают другие. Я узнал обо всем слишком поздно, к сожалению. И мог лишь надеяться, что Келан сможет выпутаться сама. Но она пришла за помощью. Я должен был тотчас отдать ее палачам за двойное предательство. Нарушение договора, предупреждение жертвы.

Стоуш положил на стол ручищи и наклонился к Богдану. На лице жевлара не отразилось никаких чувств, но глаза его горели, как раскаленные угли.

— Много лет назад мне пришлось казнить ее мать. Я никогда об этом не жалел. Думал, это справедливое наказание тому, кто бросил ребенка умирать на дороге. Она говорила тогда, что не оставляла его. Я не поверил. А теперь, спустя столько лет, мне самому пришлось делать выбор. Во имя великих догм, на которых якобы держится мир Януса. Закон, справедливость. Я повторял себе это вновь и вновь. Но что, если мать действительно потеряла ребенка, а не бросила его? Если казнена за то, что саранча, а не за совершенное преступление? Я — отец Келан. Тем более теперь. Я не предам ее ради тех идеалов, что давно уже не мои.