Константин Костин - Последний полет Прогресса

Экран замигал, извещая об установлении связи.

- Орбитальная станция Лентис-2, дежурный флот-лейтенант Подорожный, - произнес до боли знакомый голос. - Кто нас вызывает?

- Подорожный? Сашка? - взревел я. - Соедини меня с Марком, срочно.

- Командир? - завопил он. - Товарищ комиссар-майор, объясните, пожалуйста, что происходит? На наши запросы никто не отвечает, в эфире творится черт пойми что.

- Некогда, Саня, некогда. Марка, срочно.

- Соединяю.

- Исполняющий обязанности начальника... - начал обычную рутину Стоун.

- Черт, Марк, ты еще мне эту рутину начни!

- Командир? Может хоть ты объяснишь, что за факинг щит творится? Куда все пропали?

- Марк, сейчас некогда. Прибуду через...

- Десять дней, - подсказала Жаклин.

- Буду у вас через десять дней, - повторил я за пилотом. - Вы пока уничтожьте свои ИД-карты...

- Уничтожить ИД-карты? - удивился мой бывший зам.

- Да, уничтожьте, - подтвердил я. - Не отвечайте больше ни на чьи сигналы, и сами не пытайтесь ни с кем связаться. Вернусь - все объясню. Все, отбой.

- Отбой, - эхом откликнулся комиссар-капитан.

- Командир, ты на самом деле думаешь, что мы сможем спрятаться на Лентисе-2? - спросила флот-лейтенант.

- Думаю, нас вообще не будут искать, - произнес я, садясь прямо на пол. - Дядя Витя прав. Сейчас начнется такая мясорубка, такая война, которую еще галактика не видела. Каждый губернатор каждой колонии возомнит себя пупом мира, и попробует откусить свой кусок пирога. И, знаешь, если все начнут грызться одновременно - у многих получится! Ближайшие пару-тройку сотен лет Империи будет не до нас. А там... может и Империи уже не будет? К тому же, дядя Витя обещал. Лентис-2 - мой.

- И кем же ты будешь? - поинтересовалась Жаклин. - Губернатором?

- Я думаю - Императором, - улыбнулся я. - Хочешь, даже переименую планету в честь тебя? Андрия, например? Звучит?

- У вас в семье наследственных психических заболеваний не было? - рассмеялась, вытирая слезы, девушка. - И почему Андрия, если в честь меня?

- Ну, я исходил из фамилии.

- Тогда уж Обахия! Или это предложение? Так я его не принимаю.

- Думаешь, меня это волнует?

* * *

В кабинете, большую часть стен которого занимали полки с книгами, находились двое. Вообще, книги и другие предметы хранения письменной информации здесь были везде. Фолианты покоились на подоконнике, громоздились на столе, лежали неровной кипой на кресле. Даже не полу нашлось место для нескольких стопок. Особое место в коллекции занимали пергаментные свитки, бережно хранимые в продолговатых колбах.

Один человек, уже преклонного возраста, с зарождающимися морщинами на лице, а на лбу и вовсе с двумя уже весьма глубокими, расположенными горизонтально одна над другой, и редкими седыми волосами, коротко подстриженными на военный манер, окаймляющими блестящую седину, сидя в кресле, вытянув к камину ноги, безмятежно потягивал светло-зеленый пузырящийся напиток из восьмигранного стакана. Второй, направив на лист свет люминесцентной лампы, почти елозя по свитку носом, читал, повторяя в полголоса, древние письмена.

- И спустился на землю Андрии владыка небесный на огненной колеснице, гром и молнии мечущий, и молвил он: "Азм есьм царь, и буду я править вами, дети мои, благородно и справедливо, и поведу я вас к богатству и славе"!

Дочитав эти строчки, человек аккуратно свернул пергамент, убрал его в футляр из потертой кожи, и подошел к окну. Там, далеко внизу, горели огни ночного города, шумели автомобили, люди спешили по домам после долгого, и, бесспорно, весьма продуктивного рабочего дня. Прогрохотал поезд "легкого" наземного метро, осветив на некоторое время дергающимся светом из своих окон темный переулок. Ослабив галстук, расстегнув рубашку, человек перевел взгляд на небо. По идее, оно должно быть звездным, но из-за отражавшихся в облаках огней большого города, небосвод, казалось, светился изнутри, с обратной своей стороны, то есть из космоса, светло-серым сиянием. Небо, которое этот человек видел с детства, и любил его таким, какое оно было. Темное ночью, голубое днем. Иногда сверкающее молниями, но большей частью - совершенно спокойное, максимум - с облаками, бороздившими его прекрасную лазурь. То самое небо, которое выглядело таким мирным и таким необитаемым... как и звезды далеко за пределами атмосферы. Да, он нисколько не сомневался, что там, на орбитах других звезд, как и на орбите Лентиса, вращаются многие другие планеты. Иначе и быть не могло. Обитаемы ли они? Кто ж его знает? Вполне возможно, что и на них есть жизнь, и, даже, разумная. Но есть огромная разница между разумной жизнью там, на далеких планетах, и откровенным бредом здесь, на Андрии.