Федор Березин: Война 2030. Красный рассвет

Ну а уже над Центральной Африкой, в высшей точке последнего скачка, отправленная президентом машина распалась на три части. Так и было задумано. Два объекта получили небольшое добавочное ускорение и ушли вперед. Теперь между ними оказалось по полтора километра пустоты, однако по временной шкале измерения это составляло не более половины секунды.

Он снова выплыл их какой-то полудремы, полукошмара. Он лежал ничком, разодрав щеку о гравиевую крошку. Рядом валялся пистолет. Он хотел положить его назад в кобуру. Почему-то это надо было сделать обязательно. Однако руки не слушались. «Отрубили?» — подумалось ему ни с того ни с сего. Над головой что-то ревело. Но это было уже нестрашно. Однако любопытно. Все еще опасаясь внезапного сердечного надрыва, он сумел перевернуться на спину. Странно, но руки так и остались там, за спиной. «Застряли в кобуре?» — решил он и тут же удивился нелепости предположения.

Теперь он видел небо над собой. Оттуда валилось что-то большое, брюхатое. Отголосок улетучивающегося кошмара нахлынул и тут же провалился в прошлое. Вертолет? Нет, это был не вертолет. По крайней мере не такой, на котором их когда-то катали. Самолет? Как он может здесь сесть? Логика просыпалась. Потом вспомнился учебник. Точнее, страница электронного учебника. Родное Благовещенское аэромобильное. Разведывательная подготовка. Вертолето-самолетная помесь — штатовский палубный транспортно-десантный «Оспрей», или «V22», совместное производство «Белл» и «Боинг», пилота — три, десантников — двадцать четыре, грузоподъемность — семь тонн. Где наш таинственный Центр взял эту дуру? Гул усилился. «Дура» была не одна!

Внезапно Герман догадался, что руки у него связаны. Точнее, пальцы. На нем были надеты пальцевые наручники. Он попытался встать. Но кто-то совсем близко рявкнул:

— Не двигаться! Лечь!

Это было сказано на английском.

Но Герман все-таки постарался оглянуться вокруг, разыскивая Лизу. Он ее не увидел. Но зато обнаружил очень много знакомых людей.

Все они были связаны и лежали, так же как и он.

Последний раз они продырявили атмосферу в районе озера Виктория. Страны, раскинувшиеся внизу, давным-давно существовали в маразматическом коктейле феодальной, первобытной и капиталистической культуры. Бессмысленное межплеменное соперничество поглощало все их слабые ресурсы. До пикирующих из космоса неопознанных объектов им было столько же дела, что и до контакта с реальными инопланетянами. Местность здесь гористая. Никто ничего не заметил.

Первые боеголовки были отъюстированы на мощность в три килотонны. Вторая, а особенно третья имели особо прочный корпус из обедненного урана, ибо им предстояло двигаться сквозь испепеленную породу и испытать кратковременный температурный скачок в тысячу градусов. Вранье, что атомные подрывы нельзя делать кумулятивными, то есть достаточно остронаправленными. С помощью новейших технологий удается и это.

Однако даже боеприпас № 3 не обладал большой мощностью. Всего двадцать килотонн — так, Хиросима. Зато он подорвался на глубине полторы мили, в центре огромной горной цепи.

Он действительно не попал на один с Лизой вертолет. Хотя сейчас, в отличие от предполагаемого ранее варианта, выбирать уж вообще не приходилось. Их, правда, не подгоняли прикладами, как в старинных фильмах, — плазменная винтовка достаточно сложная вещь, она далеко ушла от «трехлинейки», которую можно использовать и как дубину, и как колющий инструмент. Их даже не пинали ботинками. И слава богу, ибо удар тяжеловесным, способным выдержать стыковый подрыв противопехотной мины ботинком был бы увесистей, чем пикирующий с маху приклад. Ведь его движение подкреплено не просто откормленной голенью, а мощью сервомоторов. Поэтому, когда им просто показали рукой, куда двигаться, они беспрекословно пошли. Ибо они уже знали, какие прибамбасы имеются у этих морских пехотинцев помимо «плазмобоев». В руках у некоторых водились так называемые «малые иерихонские трубы». Кое-кто из пленников, например, находящийся ныне в прострации Захар Кисленко, испытал мощь направленного акустического удара на себе. Теперь тяжеловесного Кисленко приходилось нести. И ведь, помимо того, «иерихонская труба» превосходит устаревший приклад своим дальнодействием. Она воздействует за сотню метров. Может быть, и дальше, но проверять радиус поражения на практике не хотелось. Ведь, помимо всего прочего, «труба» относится к оружию «щадящего» типа. А насаждать всюду, где получится, гуманизм — святая обязанность морского пехотинца США, его историческая миссия.