— Это последнее предупреждение. Еще раз узнаю, что рвал у стариков — сам тебя порву. Уяснил?
Гранд только кивнул, сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы и прижимая руки к солнечному сплетению. Он хоть и был ровесником Стека, но пережил в жизни гораздо меньше и в какой-то степени остался ребенком. Да и в банду попал незадолго до Ниндзи — всего чуть больше месяца назад. До того момента, подозревал Стас, Гранд не знал подобной жизни, полной лишений и опасностей. То ли сынок чей-то сбежал попробовать на вкус «вольной» жизни, то ли еще что — но мальчишка явно не так давно попал в трущобы.
И потому пока отделался обидным, но не опасным ударом под дых. Узнай Стек, что пакет у старой женщины украл тот же Джонни — для вора это окончилось бы гораздо печальнее. Однажды главарь уже избил приятеля до синевы за то, что тот стукнул какого-то старичка по голове, предварительно подсмотрев в терминале код его карточки, и снял с этой карточки всю наличность, которой оказалось не так уж и много. В банде было мало законов, но те, что все же существовали, соблюдались строго. Одно из этих правил гласило: не обворовывать и не грабить стариков и малолеток. Малолетками, правда, считались не все «до восемнадцати», а только те, кто выглядел детьми и не мог за себя постоять. Если не нарывались сами, конечно, но это был уже другой случай.
Гранд осторожно встал, не убирая руку, и опасливо покосился на Стека — но тот, похоже, удовлетворился одним ударом и продолжать избиение не планировал. Тем не менее, мальчишка решил не рисковать и сел подальше от главаря. Что тот немедленно и заметил.
— Я не кусаюсь, Гранд, — ухмыльнулся Стас. — Все, ты свое получил, значит, прощен. В следующий раз руки переломаю или морду порежу. Учти.
Шутил такими вещами Стек редко, поэтому Гранд и в самом деле учел.
Джонни тем временем распотрошил пакет, разложив на столе колбасу, две упаковки консервов, кофе и несколько пачек сухих хлебцев.
— Не, чая нету, — огорченно протянул он. — Стек, ты кофе будешь?
Главарь демонстративно отвернулся, всем своим видом показывая, что нарушать свои принципы не будет даже с голоду. Отметив его реакцию, отодвинулись Сивый с Тайгером, и Админ, провожая еду голодными взглядами. Гранд и так не горел желанием есть, а Ниндзя вообще ушла куда-то в угол со своей книжкой.
— Ну, как хотите, — пожал плечами Джонни, и ловко вскрыл консервную банку. — Эй, харош ученую строить! Жратва готова! — окликнул он Ниндзю. Девушка отложила книгу, внимательно посмотрела сперва на Стека, потом на Джонни, и покачала головой.
— Спасибо, я не голодна.
Тот пожал плечами, и бормоча себе под нос что-то насмешливое про всяких там слишком чистеньких, принялся уминать ароматные консервы. Сивый и Тайгер изо всех сил старались не смотреть в его сторону, а вот Админу и Гранду было не до того. Внимательный взгляд главаря отметил и дрожащие руки, и неестественный блеск глаз, и общую неуверенность, какая бывает у людей, которым позарез надо что-то попросить, но они стесняются.
Первым не выдержал Админ.
— Стек, а у тебя есть?
Главарь хмыкнул.
— Есть. Держи, — и кинул несчастному пакетик с джампом.
Глаза Гранда вспыхнули, и он кинулся к товарищу. Через десять минут оба валялись на одеяле, на лицах застыли глупые улыбки — ребята унеслись далеко от мира, который так жестоко с ними обходился.
— Ниндзя, а ты? — спросил Стас. Та отрицательно покачала головой. — Что уже нашла где-то дозу?
— Да, нашла, — ухватилась девочка. Но по ее взгляду и общей нервозности было ясно, что ничего она не нашла. И это казалось подозрительным — почему она отказывается?
— Тебе не надо ничего за это платить, — тихо, чтобы его услышала только Нина, проговорил Стас. — Это уже куплено. Ты можешь взять бесплатно и никому ничего не будешь должна, понимаешь?
— Понимаю, но… я не хочу, Стек. Не надо, не предлагай, — она задрожала еще сильнее.
Парень пожал плечами.
— Не хочешь — не надо. Уж насильно тебя никто не заставит.
— Спасибо…
Ниндзя быстро дохлебала разводной суп из пластиковой миски и вернулась в свой угол — читать.
Мне никогда не войти в этот сад,
В нем нет цветов для меня…
Холодные лучи октябрьского солнца, без помех проникая сквозь идеально чистое стекло зимнего сада, искристо преломлялись в тонких струях фонтана, рассыпаясь мириадами ярких брызг. Воздух наполняли ароматы роз — в этом саду всегда цвели розы, круглый год. Хотя бы десять-пятнадцать сортов из бесчисленного множества — казалось, здесь собраны все существующие и несуществующие разновидности этого цветка. Впрочем, скорее всего, так оно и было.
Читать дальше