Николай Шпыркович: Злачное место

Едва не завопив от счастья, Артем спохватился: а «его» тройка где? Он обшарил взглядом двор, но увидел лишь двоих: любителя клубники и мародера, ошалело выскочившего из дома со связкой домашних колбас в руке. Азиат же как сквозь землю провалился. Эти же двое, перебросившись парой слов, не спеша пошли на тот конец деревни, по-видимому, решив, что случившаяся стрельба – дело рук их друганов. К ним, уже упокоенным, эти двое и присоединились вскоре – едва они вышли на открытое пространство, пулеметная очередь отшвырнула их к забору, где они и затихли – на несколько минут, чтобы потом неловко подняться и, забыв про свое оружие, на негнущихся ногах начать переминаться на пустой улице.

Неожиданно пришедшие на выручку бойцы быстрыми перебежками тем временем двигались по улице, умело страхуя друг друга. Вот сейчас переместился на десяток метров вперед здоровенный парень с ручным пулеметом, невероятно ловко для такого большого тела передвигаясь по пустынной улице, залег, взяв на прицел лежащий перед ним участок, следом за ним по-кошачьи грациозно перетек на такой же десяток метров парень с метательными ножами. Потом еще один… Артем, увлекшись, следил за ними, когда боковым зрением засек какое-то движение во дворе дома бабы Матруны. Переведя бинокль туда, он тихо выругался: давешний азиат, затаившись, пропустил передвигавшихся по улице и сейчас конкретно готовился шмалянуть им в спину. Чего-чего, а смелости ему было не занимать. Он медлил, по-видимому, так же, как недавно Артем, выжидая, когда как можно больше противников окажется рядом, чтобы срезать их одной удачной очередью. Кто бы ни были эти люди, но они убили Артемовых врагов, так что он, не раздумывая, схватился за автомат и, хоть расстояние было довольно приличным, аккуратно прицелившись, всадил пулю в грудь азиату. Тот выронил калаш и, немного покачавшись, рухнул на колени, а затем повалился на бок. За свою помощь, Артем получил моментально «благодарность» в виде нескольких очередей, прошивших листву совсем рядом с гнездом. К чести стрелявших, они довольно быстро разобрались в ситуации, обнаружив убитого Артемом бандита. Перестав стрелять, они, по-видимому, наскоро обсудили ситуацию, и через пару минут из-за Матруниного забора послышался крик:

– Эй, на тополе, слышишь?

Поскольку особых вариантов дальнейших действий у Артема было немного, он решил отозваться. По крайней мере, вариант сопротивления он отмел сразу: с такими навыками ведения боевых действий эти его уделали бы еще быстрее, чем «крестовые». Да и, сказать по правде, он как-то проникся уверенностью, что эти непонятно откуда взявшиеся бойцы не будут ему опасны. Слегка помедлив, он тоже крикнул:

– Слышу…

– Ты там видишь: есть еще кто живой из этих, с крестами?

– Не, вроде с этой стороны только эти трое были. А с той вы всех положили.

– Не стреляй, выхожу…

Из-за забора поднялся человек и бесстрашно вышел на открытое пространство, демонстративно забросив свой автомат за спину.

– Спускайся, стрелять не будем. Ты Кондратьева Дмитрия знаешь?

– Батя это мой, его на том конце привалили.

– Да живой он, живой, – успокоил Артема говоривший. – Мы как раз к нему и прибыли, да на вашу войну и угодили. Его там сейчас перевяжут, и должно все нормально с ним быть. Ну так будешь спускаться?

Прикинув, что хуже, чем сейчас, ему уже не будет, Артем решил слезть. Да и то сказать, хотели бы положить – уже положили бы: он отлично видел, что пулеметчик, сваливший тех двоих, контролирует все его движения. С такого расстояния обстрижет тополь, как батя овцу. Так что он еще раз быстро оглядел все окрестности, не найдя никакой скрытой угрозы, спустился с тополя и, так же демонстративно повесив оружие на плечо, подошел к спокойно стоявшему человеку. Тот стоял, слегка расставив ноги, заложив руки за спину, и, слегка прищурясь от светившего в глаза солнца, внимательно смотрел на подходящего Артема. Лет сорока – сорока пяти, уже с сединой в русых волосах, но крепко сбитый и полный какой-то внутренней силы. Как-то, стоя с ним рядом, было ясно – хорошо, если этот человек за тебя. И совсем плохо, если ты ему дорогу перешел. Сразу бросалось в глаза, как ладно сидит на нем маскировочная одежда невиданной ранее Артемом расцветки. В деревне многие носили камуфляж, даже еще и до Этого, а уж потом тем более, однако сразу было видно, что «их» камуфляж рядом с этим и рядом не лежал. Серо-голубые глаза пристально оглядели Артема с головы до ног. И морщинки еле уловимой улыбки собрались у уголков рта.