И Булгакова - S.T.A.L.K.E.R. Зона. Урок выживания

-Почему? - тихо спросил сталкер. - Почему не попрешь? Жучара у "Сталкера" мутантов собирает. Там у него катакомбы почище этих. Слыхал?

Грек утвердительно кивнул.

-Долговцы на "Сталкере" тоже завязаны. Надо кому-то и на Зоне базу перевалочную держать. А кто еще, кроме Жучары способен сидеть тут безвылазно? У долговцев кишка тонка, они Зоны боятся.

-Будет война. Попомни мои слова. Долговцы не лезут пока на Жучару вовсе не потому, что зуба на него не имеют - он им тоже как кость попрек горла. Силы копят, крутые ребята. Уверены, что сомнут его в два счета.

-Думаешь? - засомневался Грек. - Быть войне?

-Куда деться, Грек? Сегодня они с мутантами покончат, а завтра? Завтра за сталкеров возьмутся. Все мы, и ты, и я - потенциальные мутанты. Все по краю пропасти ходим. Один шаг - и возврата нет. Это сейчас пока Зона выбросами людей перестраивает. Подожди, окрепнет, и без выбросов мутантов будет хоть отбавляй. Тогда поздно будет с долговцами счеты сводить. Останется он вольных сталкеров всего нечего. Такую силу ногтем как клопа раздавить можно.

-Ты скажешь, - засомневался Грек. - До нас вряд ли доберутся. Это уже беспредел какой-то.

-Вот тебе и беспредел, - продолжительно вздохнул Перец. - Долговцы жену Маркса убили. Тоже. Как понимаю, в назидание. За то, что знала и не доложила.

-Врешь, - не поверил Грек. - Жену? Она ж не в Зоне, за кордоном. С какой стати они нормальных людей стали убивать? Да еще и бабу.

-Стали, значит. Она добрая была и Маркса любила. Когда у него мутации начались, она сильно страдала. Все глаза выплакала. У нас с ней нормальные отношения были. Я как за кордон выбирался, у них останавливался. Вот она мне и плакалась. Знаешь, Перец, говорит, я очень люблю Маркса, очень. И без него не могу. Но как доходит дело до постели, даже если он и прикрылся чем-нибудь - с души воротит. Уйду, говорит, от него, с неделю одна поживу, и опять к нему тянет. Измучилась, говорит, а выхода не вижу. Обычная женщина. Добрая, не стерва какая-нибудь. Мы с Марксом когда разговоры за жизнь вели, Ленка и бутылку поставит, и закуски наготовит... Убили ее... убили.

-Может, не долговцы? Мало зверья за кордоном живет?

-Долговцы убили, - упрямо сказал Перец. - Можешь мне поверить, Грек. Не бывает таких совпадений. Сначала Маркс, а потом Ленка... Наши рассказывали... Рыжий и рассказывал. Издевались над Марксом, пытали. Все кишки наружу и глаз выкололи. Еще спасибо им, сукам, надо сказать, - сквозь зубы процедил Перец, - что застрелили напоследок, а не оставили гнить, подвешенным на крюке... Мутанты - народ живучий.

-Жену тоже пытали?

-Жене меньше досталось. Но тоже по-своему. Избили до неузнаваемости и задушили... сволочи. В лесополосе выбросили... Будет война, Грек, будет. Вот я тебя и спрашиваю, - он посмотрел проводнику в глаза, - ты с кем будешь, Грек? С нами? Или... с ними? А другого не дано, в стороне никто не останется.

Грек молчал. Ему не хотелось разочаровывать Перца, но на такой вопрос или на подобный, он давно нашел ответ. Он - одиночка. Сам по себе. И его дело - сторона. Его с первой ходки интересовал только один вопрос: его взаимоотношения, если можно так выразиться, с Зоной. Вот и все. Сегодня долговцы, завтра ребята из "Монолита", послезавтра свободовцы... На всех Грека не хватит. Сегодня спросят одни, завтра другие. А Зона как была, так и будет. Ей дела нет до разборок. А будет Зона, будут и сталкеры. Вот и весь ответ.

Однако сообщать Перцу о своем решении, Грек не спешил. Перец ждал, прожигая проводника взглядом. Грек молчал.

Вот ведь парадокс. Скажешь сейчас " я с вами" - и не слова это обычные, а своего рода подпись под договором. Кровью собственной, между прочим. За базар отвечать придется, отсидеться негде будет. И еще как отвечать. С чувством и с толком.

-Интересно, Перец, откуда ты столько знаешь? Под землей сидишь, а больше моего в курсе, - чтобы потянуть время сказал Грек.

-Сижу, да. Но и выхожу на поверхность тоже. Ты себе не представляешь, сколько выходов отсюда и куда выводят. Будет долговцам подарочек. На память... Ты давай, Грек, от ответа не увиливай. Решай.

Проводник ломал голову над тем, как бы помягче обозначить свою позицию.

Однако ответить ему не пришлось. Долгий, отчаянный крик добрался до тесной комнаты. Вдогонку ему понеслась короткая автоматная очередь. Реакция у Перца, только что расслабленно сидевшего на импровизированной лавке, оказалась будь здоров. Пока Грек поднимался, пока перешагивал через упавшую на пол решетку, Перец был уже за дверью. В два прыжка проводник одолел расстояние, отделяющее его от дверного проема и бросился следом.