И Булгакова - S.T.A.L.K.E.R. Зона. Урок выживания

"Не трогай человека. Пусть спит".

"Так что делать?" - Макс вздернул подбородок.

"Не знаю, - Ника пожала плечами. - Может, обойдется?"

Макс почесал в затылке и оглянулся на щель между корнями, сквозь которую пробивался робкий свет.

"А вот это попробуй", - кивнула она.

Пока Макс осторожно, боясь задеть раненную руку, устраивался возле просвета, Ника подтянулась и села, приспособив под спину рюкзак. Будить Грека раньше времени не хотелось. Мельком глянув на него, Ника про себя отметила, как съехала на голове повязка, державшаяся только потому, что присохла к ране на затылке.

Вчера, после того как они чудом остались в живых после событий на свалке, Грек проникновенно посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

-Ты спас меня, сынок. С меня должок. Я этого не забуду. - Он улыбнулся и на разбитых губах выступили капли крови.

Он так сказал и спорить Ника не стала. Какой смысл подводить предварительные итоги и выяснять кто, сколько и кому должен?

Когда разбуженная взрывами лавина потекла вниз, сметая все на своем пути, когда земля ходила ходуном как во время землетрясения, когда в воздух поднялась удушливая волна ржавой взвеси, - вот тогда Ника и растерялась. Полными ужаса глазами она смотрела на то, как в пыльном мареве колыхалась постоянно меняющая очертания глыба железа. Она сжимала в руках бесполезный автомат и не могла оторвать глаз от текущих рек искореженного металла, где каждый кусок в отдельности легко мог стать ее могилой. Единственное, что полагалось делать в опасных ситуациях - стрелять, как домашняя заготовка, засевшая глубоко в мозгу, оказалась абсолютно бесполезной и разум молчал. Ника сидела, не в силах пошевелиться и ничего не могла с собой поделать. Внутри все застыло, обездвижило. Перед глазами происходило постоянное движение и это зрелище действовало на нее как удав на кролика. Разве можно уйти из разваливающегося дома, когда под тобой проваливается пол, а на голову рушится крыша?

Девушка ждала смерти.

И непременно бы дождалась, если бы не Грек. Он буквально выдернул ее за руку из того безысходного состояния, в которое она успела погрузиться по уши. Прокатившись на животе и ободрав ладони в кровь, Ника очнулась. Проводник отпустил ее руку и теперь бежал вперед со всей скоростью, на которую был способен. Его абсолютно не волновало то, что творилось за его спиной. Как постепенно скрывалась за грудой изувеченного железа тропа, как поднимались над свалкой тучи удушливой пыли, накрывая кладбище. Кругом стонало, визжало, скрипело - грохот стоял неимоверный.

Ника мчалась во всю прыть за проводником. Хуже всего было то, что нечем было дышать. Катастрофически не хватало воздуха. Пыль забивалась в нос, в рот, выворачивала легкие наизнанку. Девушка боялась только одного: если сейчас начнется кашель, он вполне может стать последним.

Впереди замаячили расставленные ворота, и Ника увидела Макса. Он стоял на том самом месте, где она его оставила, бросив напоследок короткое "держи выход". У ног его еще двигались останки тех зомби, которых он положил. Левая рука висела плетью вдоль тела - на рукаве расплывалось черное пятно. Он поливал из автомата подползающие к его ногам останки. И только вздрогнул, когда рядом съехала с груды и упала какая-то рухлядь, едва его не зацепив. У него были безумные глаза счастливца, только что счастливо избежавшего смерти. Он дрогнул, но не сделал назад ни шага.

От радости, что Макс жив, Ника почувствовала прилив сил и рванула вперед, обогнав Грека на подступах к воротам.

Возможно, этот рывок спас ей жизнь. Она была рядом с Максом, когда опасно накренилась подвеска легковушки, лежащая сверху на том, что не поддавалось определению, съехала вниз и накрыла Грека с головой.

Честно говоря, Ника не чаяла увидеть его живым. Помогая Максу поднимать подвеску, она думала лишь об одном: ни за что не оставит тело проводника гнить на свалке. Некогда было проверять, жив он или мертв. Они с Максом взвалили его на плечи и потащили тяжелое тело прочь от свалки, стремясь убраться как можно дальше.

Когда Ника в последний раз оглянулась, от огромной горы, еще совсем недавно возвышающейся в центре свалки, не осталось и следа. Ровный слой за редким исключением покрывал поле. И над всем этим завалом висела черная туча не осевшей трухи, потихоньку расползавшаяся во все стороны.

Изнывая от смертельной усталости, они дотащили тело Грека до остановки. Там их ждал Краб. Спокойный, тихий, не получивший ни единой царапины.