Марк Гаскойн: Тёмный Империум

Он стоял на ступенях один, воздух был неподвижен, слышно было лишь шипение исходившего от раскалённой металлической кожи жара и тихий плач оружия в гигантской руке.

Затем в его памяти возникли строки из Пятикнижия — строки, которыми Лоргар завершил своё завещание, когда смерть пришла за ним:

«Гордыня и неприкрытая ненависть, озлобленность и горькое забвение. Так пусть же огромное драгоценное ожерелье Вселенной разлетится вдребезги!»

Он снова поднял глаза. Мысли внезапно стали ясными и спокойными. Он поднял крозиус, но приветствие осталось без ответа. Неважно. Он спустился по ступеням — вулканический взгляд не отрывался от него ни на секунду. Он пошёл быстрее, затем неторопливо побежал. Ребром ладони взвёл курок болт-пистолета. Он бежал — глаза неотрывно следили за ним.

Уже разогнавшись, грохоча сапогами, наконец-то обретя голос и вызывающе вопя, капеллан Де Хаан нёсся, словно демон, через поле своей последней битвы туда, где в ожидании него стоял, с дымящимся и пронзительно визжащим копьём в огромной руке, сердце Варанты — аватара Каэла-Менша-Кхейна.

Переводчик: AlexMustaeff

— Боль пройдет, апотекарий?

— Это всего лишь кожная сыпь, юноша, — сказал Джако Джаксабарм. — Этот бальзам ускорит заживление. Но мне интересны причины её появления. Чем вы занимаетесь?

— Я работаю на химфабрике за городом.

Джаксабарм кивнул. Он знал фабрику. На ней производились промышленные кислоты и материалы, используемые в изготовлении мощных взрывчатых веществ. Обработав правую руку больного, он начал намазывать тонким слоем успокоительную синюю мазь на его левую руку, бормоча себе под нос молитву. Сыпь была довольно сильной и если не вылечить её, то, возможно, гниль пойдет дальше на тело и причинит больному большие страдания. Он внимательно посмотрел в бледное лицо молодого человека.

— Как вы сказали, вас зовут?

— Дрентан Дрю.

— Хорошо, Дрентан. Вы должны сказать вашему начальству, чтобы вас снабдили защитными рукавицами, или найдите работу в другом месте.

Дрентан Дрю нахмурился.

— Я не могу пойти и потребовать улучшений условий труда от фабричных менеджеров, апотекарий. Меня за это немедленно уволят. Работу трудно найти, а у меня престарелая мать, и я должен её содержать.

Джако Джаксабарма вполуха слушал слишком знакомый унылый перечень проблем, глядя из окна на все более и более оживляющуюся улицу.

Он вел свои апотекарские дела в одном из углов дешевого кафе, владелец которого пускал его, потому что Джако давал ему дополнительных клиентов. Планета, где он сейчас находился, полупромышленный мир в Ултиме Сегментум, лежит где-то около Туманности Крил. Фабричные рабочие здесь были бедны и пришиблены, хотя не столь сильно как на некоторых более индустриализированных мирах, которые он посетил. Джаксабарм много путешествовал в последние годы, никогда не оставаясь на одном месте очень долго, всегда боясь, что рука арбитра — или хуже того, Инквизитора, похлопает его по плечу.

— Ваша работа вызвала эту болезненную сыпь, молодой человек, — он сказал безжалостно. — Сейчас это заживет, но если вы продолжите работать голыми руками, то сыпь вновь появиться, и, в конечном счете, вы потеряете свои руки.

Плечи Дрентана Дрю поникли, но Джаксабарм не смотрел на него. Он не мог отвести глаз от улицы. Количество патрулей Адептус Арбитрес резко увеличилось, и город — в действительности, целая планета — всё больше и больше наводнялся Имперской Гвардией. На орбите висели военные суда и, по слухам, даже Космические Десантники были на них. Легендарные Адептус Астартес!

Ожидалось нападение. Но откуда? И то кого? Народу об этом не говорили.

Молодой пациент заметил его взгляд и, казалось, ободрился. Его глаза прояснились.

— Не волнуйтесь, апотекарий! Силы Императора уже здесь. Они скоро отбросят врага, кем бы он ни был!

— Да, без сомнения.

Сегодня было мало посетителей. Люди оставляли город группами, чувствуя, что они будут в большей безопасности в сельской местности, а многие из тех, кто оставался, старались где-то запереться. Джако рывком закрыл свою аптечную сумку, встал из-за стола и вышел из кафе, мимоходом махнув его хозяину.

Дрентан Дрю следовал в нескольких шагах позади него. Они прошли всего несколько шагов по тротуару, когда громадный арбитр остановил их обоих.

— Ваши бумаги, — сказал он грубо.

Джаксабарм старался не смотреть на темный щиток, который почти полностью закрывал лицо арбитра, или, используя популярный термин, судьи. Он и Дрю, оба старались найти свои блестящие пропуска.