Дем Михайлов - Без пощады

Гусеницы несли Нортиса вперед, легко преодолевая усыпавший пол разнообразный мусор и объезжая самые крупные обломки и мешки. Чего здесь только не было — одноразовые использованные дозеры [9] Дозер — пластиковый контейнер с короткой иглой. Используется в медицине для одноразовых подкожных инъекций. В быту чаще всего дозер содержит в себе дозу наркотика, уже готового к применению. с мутными разводами крови на прозрачном пластике, сплющенные пластиковые бутылки, куски разбитых и заржавевших механизмов, гниющие пищевые отходы и пустые коробки от пайков… Все это месиво с хрустом исчезало под широкими гусеницами. Нортис вновь похвалил себя, что десять лет назад выбрал громоздкую платформу, а не более удобное инвалидное кресло с тонкими колесами, годящимися лишь на езду по ровной чистой поверхности и пасующие перед любым ничтожным препятствием.

Большая часть светильников давно вышла из строя, погрузив целые участки коридоров и отсеков в темноту. Некоторые боковые коридоры, ведущие в служебные помещения сектора, были наглухо перекрыты мелкоячеистыми решетками. И решетка была стальной — глубоко уходящие в стены мощные прутья толщиной с палец взрослого человека. Хотя семнадцатилетний калека никогда не покидал пределов приюта, благодаря городской инфосети он знал причину, по которой правление сектора приняло эту меру безопасности, — крысы. Огромные крысы-мутанты, прочно обжившие сырые вентиляционные системы и пустующие помещения. Плодившиеся и мутирующие с неимоверной скоростью.

Нортис проехал мимо скрипящего от ржавчины рабочего робота, ставящего латки на прохудившуюся трубу канализации. Рядом с ним стоял сгорбленный старик в потрепанном комбинезоне, настороженно смотрящий на Нортиса — пусть старый, но функционирующий робот являлся неплохой поживой для многочисленных подростковых банд и одиночек. Вид безобидно выглядящего однорукого и безногого инвалида, передвигающегося на платформе, успокоил старика, и тот отвернулся, сосредоточившись на своем роботе. Нортис напомнил себе, что и его платформа может приглянуться кому-нибудь достаточно сильному, чтобы вытряхнуть покалеченного парня на пол и забрать ее себе. Нащупав торчащую за поясом комбинезона рукоятку хорошо заточенной отвертки, он немного успокоился. Надо поскорее выбираться из малолюдных периферийных коридоров. Поморщившись от исходившего из дырявой трубы запаха, Нортис увеличил скорость и поспешил удалиться. Трубопроводы давно износились и требовали замены. Их не меняли с тех пор, как возвели купол — а это без малого двести лет.

Каждый из двенадцати секторов Астероид-Сити, находился на самообслуживании — НЭПР следила лишь за системами очистки воздуха и состоянием купола. Все остальное находилось в руках правления секторов. Вот только на внешнее кольцо всем было наплевать. Здесь обитали калеки, нищие, изгнанные за преступления из других секторов и, конечно же, мутанты, родившиеся уже здесь и еще в утробе матери получившие дозу космической радиации. Чем ближе к внешнему кольцу, тем больше уровень радиации. В элитном, предназначенном для правления первом секторе радиация не превышала норму, тогда как во внешнем двенадцатом уровень зашкаливал. Если окажется, что все население двенадцатого сектора умерло, никто не расстроится. Нортис потратил месяцы на тщательный сбор информации из всех доступных источников. Ему предстояло выжить в этом аду и осуществить свою цель.

Цель, к которой он стремится вот уже без малого десять лет.

Цель, которую он приобрел взамен утраченных конечностей, когда лазерная решетка измельчителя безжалостно прошлась по семилетнему ребенку, превратив его в уродливого калеку.

До мигающей рекламной надписи «Жилмод Рамиреса», несколько косо висевшей над входом в боковой коридор, Нортис добрался без приключений. Лишь один раз он привлек к себе внимание рывшихся в мусоре подростков, но их было всего трое, и напасть они не решились.

Проехав через давно нуждающиеся в покраске раздвижные двери, парень подъехал к невысокой стойке, за которой сидел непомерно жирный Рамирес — хозяин всего заведения. Нортис не был с ним знаком лично, но у него имелось подробное описание Рамиреса, полученное от Непоседы — считай единственного друга в приюте. Непоседа попал в приют в возрасте четырнадцати лет, когда его загребла полиция, поймав в тот момент, когда этот тощий ирландец — по крайней мере так утверждал сам Непоседа — пробрался на продуктовый склад через вентиляционную трубу. Непоседа вырвется из приюта лишь через полгода, но за проведенное вместе время он успел рассказать другу достаточно много полезной информации о внешнем секторе. Жирный Рамирес был частью этой информации. По словам Непоседы, знавшего толстяка лично, Рамиресу можно было доверять, а на территории его жилмода можно было спокойно спать, без боязни оказаться на утро с перерезанной от уха до уха глоткой.