Константин Муравьев: Неучтенный

Так, подбадривая себя, я отошёл от места, на котором очнулся и, обернувшись в ту сторону, заметил хвост воронки, втянувшийся в плиту.

"Нужно будет посмотреть то место попристальнее. Слишком много тайн скрывает в себе эта планета, слишком много".

Найдя небольшой валун, своей формой напоминающий небольшой пенек, я подошёл к нем и, сняв сумку с плеча, положил ее на него.

"Как я мог забыть, тут же кругом вакуум или что-то достаточно близкое к этой среде. Продолжительность моей жизни теперь прямо пропорциональна тому, как долго я смогу не есть и не пить".

Вариант с попыткой заставить работать телепорт уже не казался таким забавным.

"Есть еще непонятный телепортационный артефакт в сумке, можно попытаться активировать его и посмотреть что будет. Не такая безнадега кругом", — решил я.

Мне упорно не хотелось смотреть на свои пожелания, как на последние бредовые мысли обреченного, во мне крепко засела уверенность. Что теперь-то уж все точно будет хорошо.

А положение как безнадежное я вообще не рассматривал.

"Может я в это еще не поверил и не свыкся с этим? Оказаться где то у черта на рогах и умереть от жажды и голода, из-за того что не можешь поесть еду, которая лежит у тебя в сумке. Ну не смешно ли?"

Моя рука непроизвольно после этих мыслей потянулась к сумке с желанием распотрошить ее и посмотреть, возможно, там есть что-то полезное.

Но не успел я протянуть руку, чтобы раскрыть свою сумку, как в воздухе появился толи шум, толи вибрация, толи это наэлектризованная пыль закружила какой-то странный танец вокруг.

И у меня в голове прозвучали слова.

= Добрый день. Работа нейромодуля восстановлена.

И практически сразу за ним, на нейросеть пришло восклицание произнесенное где-то далеко.

"Алеша, живой".

Леита была в отчаянии, после того случая, как волна ужаса окутала ее, а потом внезапно отступила, прошло уже больше двадцати трех часов.

До установленного Алексеем срока оставались считанные минуты.

Она не хотела улетать отсюда, не дождавшись его. Для нее это было сродни предательству. Леита на каком-то подсознательном уровне чувствовала, что если она улетит отсюда, то больше никогда не увидит Алексея.

"Я не могу так", — поняла она, — "нужно что-то делать".

И она решила поговорить с Никой, почему-то ей казалось, что именно этот искин сможет понять ее, осознать то, что Алексею грозит опасность и что эту опасность чувствует такой сильный эмпат как Леита.

"Я не могу ошибаться", — убеждала себя девушка.

Чтобы уговорить искин нарушить приказ капитана корабля, от нее должна потребоваться огромная сила убеждения.

Хоть с искином можно было поговорить из любого места на судне, Леита направилась в капитанскую рубку.

Но войдя в нее, взгляд девушки первым делом наткнулся на корабельный хронометр.

Время на нем показывало, что от момента получения Никой отданного приказа прошло двадцать четыре часа пятнадцать минут.

"Я опоздала", — запаниковала девушка.

Но мгновенно успокоившись, поняла, что-то не так, у нее нет того ощущения полета, которое рождается на любом корабле, когда он не просто дрейфует, а целенаправленно движется к цели.

"Мы никуда не летим", — поняла Леита, — "но почему?"

— Ника, мы остаемся тут?

— Да, — ответил искин.

— Но как такое возможно? Ведь был приказ?

— Корабельный совет, состоящий из всех членов команды, решил оспорить это решение капитана. Только его отсутствие позволило не принять логичность его поведения и решить действовать на основании других установок.

— Какой корабельный совет? Каких других установок? — удивилась девушка.

— Первый помощник, Второй помощник, Щит, Меч, Навигатор, Лаборант, Карго. Новая установка звучит так: в связи с наличием топлива на корабле нужно дожидаться сигнала от капитана, все то время пока мы безболезненно можем находиться в этой системе. Срок ожидания установлен в одиннадцать дней.

— А кто она, почему я их не видела? Это все, что мне нужно знать? — насела на искин девушка.

— Нет, двадцать три часа одиннадцать минут оборудованием корабля был зафиксирован ментовыброс большой силы. В связи с этим корабль, до особого распоряжения переведен в боевой режим патрулирования, радиомолчания и активного контроля доступного пространства.

От вопроса о непонятном составе команды Ника ушла.

— А я ведь к вам тоже шла с просьбой отложить вылет, у меня на душе рохи скребут, когда подумаю, что мы улетаем, а Алексей остается здесь, — призналась девушка.