Иван Мак - Стой, бабка, стой

Дельсьен слушал. Запись вскоре закончилась и Ирринг выключил магнитофон.

− Вы не должны были с ним так говорить.

− Как так? Я всегда так говорил. С мэром города, например. Он не оскорблялся, а принимал все как шутку. Рэндиса больше задело не то как я говорил, а то, что у меня состояние в сто миллионов. Не понимаю я этого. Он сам заведует телескопом, стоимость которого больше пятидесяти миллионов и нате вам... Революционер чертов. Думаю, пятьдесят лет назад он расстреливал таких как я.

− Вам придется менять тему. − Сказал Дельсьен.

− Почему?

− Потому что вы не сможете работать с Рэндисом. Другого радиотелескопа здесь нет. А про Глерский можете и не думать. Туда вас не допустят.

− Может, мне свой телескоп построить? − Произнес Ирринг.

− Не говорите ерунды.

Ирринг не стал ничего доказывать. Ему незачем было выбрасывать деньги на ветер.

− Приходите завтра, тогда и поговорим. − Сказал профессор и Ирринг ушел.

На следующее утро Дельсьена вовсе не оказалось на месте. Его лекции были отменены, а в обед весь университет облетела новость о кончине профессора Рэндиса. Ночью ему стало плохо. Приехавшие врачи определили у старого человека сердечный приступ и он скончался не дожив еще до обеда. На следующий день в университете был объявлен траур, отменены все занятия. Очень многие провожали Рэндиса и Ирринг ощутил, как люди смотрели на него. Не все, а те кто знал о том, что произошло в тот день перед смертью профессора.

Ирринг слушал слова людей. О том кем был Рэндис, о его мечтах, о его жизни. В молодости он действительно участвовал в революционном движении, во время войны руководил партизанским отрядом, а между этими политическими делами занимался наукой − астрономией, сделал не мало открытий, написал множество книг... Заслуг этого человека было сложно перечесть, как говорил один из ораторов.

На трибуне появился еще один человек. Он был пожилым и некоторое время примерялся к микрофону, а затем начал свою речь о Рэндисе о его революционных подвигах о десятках людей, которые попали под пытки по приказу Рэндиса о расстрелянных... Толпа загудела, а человек продолжал, говоря все громче и объявляя, что Рэндис был садистом, что его любимым занятием в партизанском отряде было пытать пленных. Оратор продолжал кричать, когда его стаскивали с трибуны. Он кричал о преступлениях Рэндиса и говорил что сам попал когда-то в его отряд как пленный и о том, что Рэндис лично участвовал в пытках...

Человека затолкали в полицейский фургон и увезли.

Следующий человек кратко высказался о предыдущем ораторе, объявив его сумасшедшим.

− Он вовсе не сумасшедший! Рэндис был садистом! − Закричал кто-то из толпы.

Кричавшего так же уволокла полиция. Теперь больше никто не кричал, а еще через несколько минут появился новый выступающий, который объявлял Рэндиса героем. Под конец он предлагал увековечить имя профессора и предложил назвать его именем столичный радиотелескоп, тот на котором Рэндис проработал более двадцати лет...

Ирринг не стал ничего больше слушать. Он ушел, сел в свою машину и уехал с кладбища, направляясь к местному участку полиции. Комиссар знал Ирринга лично и был несколько удивлен его просьбой о встрече с двумя задержанными.

− Они вам ничего не скажут. − Сказал комиссар. − Эти двое нам давно известны. Они постоянно устраивают беспорядки.

− Они сейчас в камере? − Спросил Ирринг.

− Да.

− Тогда, посадите меня с ними.

− Вы шутите?

− Вряд ли они заподозрят студента. − Сказал Ирринг. − Я же не похож на миллионера с виду?

− Нет, но они могут знать.

− Не важно. Сделайте это для меня. Мне это нужно.

− Хорошо. Но, если что, кричите, охрана будет рядом.

− Не беспокойтесь. У меня первый разряд по вольной борьбе.

Ирринга посадили в камеру, грубо втолкнув туда так, что молодой человек растянулся на полу.

Охранники ушли. Один из них едва не прошел внутрь, что бы помочь Иррингу встать, но его задержал другой. Дверь в камеру захлопнулась. Ирринг поднялся и сел на нары. Перед ним были те самые двое.

− А тебя за что, студент? − Спросил тот, что выступал.

− За то что хотел много знать. − Ответил Ирринг, вытирая кровь с носа. − Я им сказал про свободу слова, а они...

− Глупец. − Усмехнулся человек. − В этой жизни нет правды.

− Тогда зачем вы пошли выступать?

− Что бы им жизнь сладкой не казалась. Они же все там были.

− Где?

− Партизанили вместе с Рэндисом. На людей нападали, грабили, насиловали. Они были настоящими бандитами. А когда пришла армия стали героями.