Иван Мак - Стой, бабка, стой

Тансего заканчивал очередное совещание, после чего принял у себя Ронди Векслера. Последние события с получением новых ламп для университета не плохо повлияли на Векслера.

− Ты веришь в чудеса, Ронди? − Спросил ректор университета.

− Ты думаешь, эти лампы чем-то плохи?

− Дело не в лампах, а в их изобретателе.

− В Ракиде?

− Да, именно в нем. − Тансего вынул лист и протянул Векслеру. − Это заключение лучших экспертов по почерку. Они утверждают, что нынешний Хан Ракид и тот − одно и то же лицо.

− Да не шути так. − Усмехнулся Ронди. − Уж во что бы я ни поверил, а в машину времени, вряд ли.

− А в средство от старения? − Спросил Тансего.

− Ты думаешь, он остался, каким был? Это не он. Почему он промолчал?

− Потому что никто не поверит. Но мы уже видели чудеса, Ронди. Мы видели летающие машины, которые совсем не похожи на те каракатицы, что сейчас делают. А тогда вообще их не было.

− Это были машины инопланетян, а не наши. Ты думаешь, Ракид получил вечную молодость и не сказал никому? Даже нам, своим друзьям?

− Тогда, как ты это объяснишь?

− Есть возможность и другая. Что они родственники.

− Тогда, он это сказал бы. Скрывать то незачем?

− Да, это не ясно. И что ты предлагаешь?

− Отправиться в будущее, как Ракид. − Возник голос рядом и два человека обернулись. − Перед ними стоял незнакомец, который внезапно переменился, обращаясь в дикаря.

− Ирринг?! − Воксликнул Векслер, отпрянув назад. Он взглянул на Тансего, затем снова на Ирринга, а тот прошел и сел в свободное кресло.

− Хан Ракид был обвинен в участии в заговоре против Императора. − Произнес Ирринг. − Его увезли в спецтюрьму, где пытали, желая получить признание. Но не получили. Когда я об этом узнал, я его выкрал и переправил на двадцать лет в будущее. И вот он здесь. А я иногда смотрю за ним, да еще за вами.

− Но кто ты? − Произнес Тансего. − Бог?

− Дикари называли меня богом. А для вас я пришелец с другой планеты. Это ближе к истине.

− Ближе? А почему не точно? − Спросил Векслер.

− Потому что иногда мне приходится исполнять обязанности бога, так сказать, по устройству судеб отдельных личностей.

− Получается, что ты не был убит там, в колонии? − Спросил Тансего.

− Как человек, я был убит. Как пришелец, нет. Мы немного не так устроены, как вы, поэтому стрелять в меня из ружья бессмысленно. И поэтому, в частности, я могу выглядеть как мне заблагорассудится. Например, вот так. − Ирринг переменился и стал молодым Императором Вейдом Восьмым.

Два человека поднялись со своих мест, а человек, сидевший в кресле, уже переменился и изображал Императрицу-мать.

− Вы сядьте, господа. − Произнесла она женским голосом, и старика человека сели.

А пришелец уже выглядел молодым человеком, таким каким появился сначала.

− Не нужно думать, что я их подменяю, Ронди. Мне это незачем.

− Тогда, зачем ты это показывал?

− Что бы вы поняли, какова может быть власть в изменении вида. Я могу пройти куда угодно, как угодно, никого не спрашивая и не предупреждая. Могу приказать кому захочу, что захочу, если мне это в голову взбредет. Но эта игра мне не интересна.

− А что тебе интересно?

− Смотреть за людьми. За вами, например. Или за Ханом. А до вас был генерал Раско, а до него другие люди. Я давно здесь. И иногда раскрываю себя. Раско так и не узнал. Не стал я его пугать. А вот Хан догадался сам и я некоторое время игрался, не говоря, да или нет.

− Я думаю, что играть с нами, как с игрушками... − Заговорил Векслер.

− Самое милое дело играть как с игрушками. − Произнес Ирринг. − Для вас это наилучший вариант. Если же потребуются мои реальные действия, то это будет очень и очень плохо.

− Почему? − Спросил Тансего.

− Потому что я крылев. Вы читали "Краткую историю Вселенной"?

− И там все верно?

− Почти все. Что-то я мог не знать, что-то мог спутать.

− Но почему ты не сказал тогда? Ты же мог.

− Мог. Я много чего мог. История непредсказуема. И поведение людей непредсказуемо. Очень часто мое появление принималось как плохое. И поэтому я не показываюсь. Стараюсь не показываться. Но приходит время, и это надо делать. Вы почти прожили свои жизни. По сути, вам нечего терять, и знание обо мне вам не повредит, если вы сами не сделаете из этого трагедию. Надеюсь, этого не будет, вы же люди науки.

− И это значит, что ты не подтвердишь, если мы расскажем о тебе? − Спросил Ронди.

− Нет. Я просто буду немножечко в другом месте и спросить не с кого. Вы можете рассказать, но нужно ли? Вам не поверили про дентрийскую базу, не поверят и про меня.