Вадим Полищук - Возвращенец. «Элита пушечного мяса»

— Без моего приказа никто из водителей за руль не сядет.

— Да вы знаете, сколько народу они погубили?!

— В их вине никто не сомневается, прикажете расстрелять — рука не дрогнет, но вешать их мы не будем.

— Черт с вами, — махнул рукой майор, — только загоните машины между столбов, а то мои могут не справиться.

Машину Вова загнал ровно, с одинаковыми зазорами, прихватил ППШ и вылез из кабины. Возле машины уже стоял солдатик в красно-синей фуражке.

— Где здесь первая скорость?

Вова показал, заранее пожалев сцепление, и отошел к Кальману и остальным. Привели шестерых приговоренных. Лопухов прикинул, что за четыре дня их успели поймать, расследовать, осудить и приговорить. Быстро здесь правосудие работает! Все шестеро в гражданской одежде со связанными за спиной руками. Стоят спокойно, с виду обычные люди, если не слышать, что по бумажке читает майор. Какая-то женщина в толпе горожан забилась в истерике, скорее бы все закончилось. «К смертной казни через повешение». Ну да, за такое и десять раз повесить мало. Приговоренных втащили в кузова, накинули на головы мешки, а сверху петли. Майор махнул рукой. Один из «студебеккеров» и Вовин «шеви» тронулись нормально. Второй «студер» задержался, неопытный водитель никак не мог его завести, но вот тронулся и он.

Подождав, пока энкавэдэшник вылезет из кабины, Вова двинулся к машине. На повешенных он старался не смотреть, мерзкое зрелище, хотя сейчас, наверно, так и надо, не ему судить. За ним молча потянулись остальные водители, оцепление уже успели снять. Лязгнули задвижки бортов, колонна из четырех машин покинула площадь с виселицей, окруженную руинами разбитых и сгоревших зданий.

На обратном пути Вовина шоферская карьера чуть было не закончилась самым печальным образом. Вместе с жизнью. А причина банальная — отказали тормоза. Буквально только что все было в порядке, но дорога начала спускаться в ложбину. Дальше шел пологий подъем, но внизу, перед небольшим мостом, возник затор. Степаныч начал тормозить, Вова перевел рычаг в нейтраль и тоже придавил тормоз, но педаль просто провалилась, а задний борт «студера» с нарастающей скоростью начал приближаться. Он еще раз топнул по педали — бесполезно. Ничего другого не оставалось, Лопухов крутанул руль влево, благо встречная полоса была свободна.

Набирая скорость, грузовик понесся вниз. Мелькнула мысль попытаться воткнуть передачу и затормозить двигателем, но сделать это не было никакой возможности — пришлось обеими руками вцепиться в руль, чтобы удержать машину. Выбравшийся на дорогу в ожидании начала движения народ как ветром сдуло от несущегося по встречке «шеви». Справа мелькали тягачи и орудия какой-то артиллерийской части, но Вове было не до того, все его внимание сосредоточилось на небольшом зазоре между перилами мостика и застывшим перед мостом трактором. В принципе, зазор был вполне достаточной ширины, а такая скорость для Вовы вполне привычной, но сейчас у него под задницей был не «Мерседес», готовый послушно отреагировать на малейшее движение руля, а скачущий по разбитой грунтовке грузовик с «пустым» рулем и парой тонн железяк в кузове.

Чинившие настил, успели разбежаться, побросав инструмент. Никого и ничего не задев, «шевроле» влетел на мост. Руль вправо, грузовик чуть не лег на бок, Вова каким-то чудом успел вывернуть руль в другую сторону. Ему даже показалось, что некоторое время он ехал на двух колесах. Хрустнули сносимые перила, но дальше уже начинался подъем и скорость начала понемногу падать. Но радоваться Лопухову было некогда, сверху на него катился «Виллис» какого-то начальника, решившего на свою и Вовину голову объехать пробку. Заметив опасность, водитель джипа постарался уйти еще левее. Вот тут судьба решила смилостивиться, и грузовик, на считаные сантиметры с обеих сторон не попав в ДТП, продолжил путь наверх, постепенно замедляясь. Когда скорость упала почти до нуля, Вова с трудом догадался дернуть ручник, «шеви», наконец, остановился.

Сразу народ понабежал, Вову вытащили из кабины. Думал, убьют, но обошлось, даже морду не набили. Примчался бледный артиллерийский майор, схватил за грудки, начал трясти и орать. Пока орал, постепенно краснел. Потом к нему присоединился капитан с топорами на погонах. После капитана появился Кальман, отодрал майора от Вовы, и три офицера начали орать друг на друга, выясняя, кто должен за исправностью автотехники следить, кому не хрен на встречную полосу лезть, а кому ремонт в самое неподходящее время устраивать. Так и осталось неизвестным, у кого глотка была луженее, так как ремонт настила закончили, техника с обеих сторон моста начала движение, и дискуссия прервалась.