- От того, что ты тут расхаживаешь, быстрее двигаться мы не будем, - заметил Кадарас Грендель, стоявший чуть позади с болтером в одной руке и пропитанной маслом ветошью для полировки в другой.
- Знаю, - ответил Хонсю, - но я не могу просто ждать. Мне надо чем-нибудь заняться.
- Чем-нибудь, кроме тренировок с твоим новым телохранителем?
- Я поручил это Ваанесу, - Хонсю остановился.
- И поэтому-то ты не спускаешься на боевую палубу?
- Ну да. А что здесь такого?
- Это не он, - сказал Грендель после паузы. – Это не Вентрис. Внешне они похожи, но это не он.
- Мне это известно, - огрызнулся Хонсю. – Не считай меня идиотом, Грендель.
- Если ты не хочешь смотреть на него, я ни в коей мере тебя не виню, - заметил Грендель, проводя ветошью по холодным граням оружия. – В конце концов, он отпрыск единственного воина, что сумел тебя побить.
- Вентрис меня не победил! – заорал Хонсю, хватаясь за топор.
Кадарас Грендель, ранее служивший врагу Хонсю, лорду Бероссу, даже не дрогнул, когда голодное смертоносное лезвие нацелилось на его шею.
- Как скажешь, Кузнец Войны, - ответил он и, улыбнувшись, стволом болтера отвел лезвие прочь так, что дуло его оружия прошло прямо перед лицом Хонсю. – Он не победил тебя, но и ты не победил его. К тому же, кажется, именно от твоей крепости камня на камне не оставили.
Хонсю отвернулся, не желая усугублять конфронтацию и досадуя, что Грендель так легко вывел его из себя. С тех пор, как пал Халан-Гол на Медренгарде, характер Хонсю приобрел взрывоопасные свойства. Малейшее пренебрежительное замечание касательно его победы над объединенными армиями Беросса и Торамино моментально провоцировало в нем приступ убийственного бешенства.
Но, как бы то ни было, Грендель был прав.
Каждый раз, глядя в лицо своего нового телохранителя (свежерожденного, как существо требовало себя называть), он видел черты того воина, что посмел бросить ему вызов, нагло отвергнув предложение о сотрудничестве. Уриэль Вентрис и его спутник принадлежали Ордену Ультрамаринов, но за какие преступления их изгнали на один из демонических миров в Глазе Ужаса, Хонсю не знал. Неизвестными путями оказавшись на Медренгарде, они проявили себя как крайне изобретательные противники. Они выжили в Залах Мортициев и освободили Кровавое Сердце – могущественного демона, заточенного в самом центре Халан-Гола.
- Клянусь всеми двенадцатью печатями Губительных Сил, - сказал Хонсю, глубоко вздохнув, - из-за тебя я почти что жалею, что Форрикс и Кроагер погибли.
- Кто это?
- Капитаны, когда-то командовавшие частями великой роты Кузнеца Войны на Гидре Кордатус, - пояснил Хонсю, а потом многозначительно добавил: - Они умерли.
- Ты их убил?
- Нет, - Хонсю отрицательно качнул головой, - но, если бы они сами не постарались, мне бы пришлось это сделать.
- А что с ними случилось?
- Форрикс попробовал сразиться с титаном. Титан выиграл. – Хонсю рассмеялся, чувствуя, как настроение немедленно улучшается при одном только воспоминании о плачевной кончине соперника под огнем пушек гигантской машины войны.
- А Кроагер? Во что он ввязался?
- Не знаю, - признался Хонсю. – Форрикс рассказал, что он исчез в чем-то вроде разлома в варпе, но когда мы разбирали осадные сооружения, мы нашли труп в его блиндаже.
- Его труп?
Хонсю пожал плечами.
- Возможно. Меня это не слишком интересовало. Кроагер исчез, и какая мне разница, куда? Когда эти двое погибли, армия Кузнеца Войны и его крепость стали моими.
- Да – пока Торамино не взорвал ее прямо у тебя под ногами, - напомнил Грендель с ядовитой улыбкой.
- Точно, - Хонсю мрачно улыбнулся в ответ, - но он не справился с Кровавым Сердцем.
- Никто не справился. Включая и тебя, - сказал Грендель, и его обычно грубый голос зазвучал тише при упоминании о древнем демоне.
Хонсю прекрасно понимал перемену в тоне Гренделя: он сам содрогался, вспоминая, как, разгневанный побегом Вентриса, пробудил демона, наградив его пинком по рогатому черепу.
- Никто, - признал он. - Даже я.
К счастью, тогда демон учуял, что плоть Хонсю когда-то на краткий миг была вместилищем для существа из варпа, и не удостоил его своей ярости, обратив ее вместо этого на армию Торамино у стен крепости. Масштабы кровопролития и разрушений, учиненных демоном, не шли ни в какое сравнение со всем, что Хонсю видел раньше, и веками копившийся гнев существа был чернее, чем самая бездонная пропасть в логове Пертурабо. Все, что вставало на пути демона, обращалось в прах, и черное солнце Медренгарда вдоволь попировало душами, отлетевшими в тот день к мертвому небу.
Читать дальше